Информатизация, урбанизация, рост уровня образования в КНР требуют новой управленческой культуры. Власти готовы диверсифицировать управление, создав систему решения большинства проблем на низовом уровне. При этом новый подход действует лишь в регионах со стабильной политической ситуацией. Об этом говорили на семинаре «Социальное управление в КНР в XXI веке: пути трансформации», проведенном школой востоковедения факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ.

С докладом на семинаре выступил заведующий кафедрой востоковедения и регионоведения Азиатско-Тихоокеанского региона Иркутского государственного университета Евгений Кремнёв. Он предупредил, что из-за противоэпидемических ограничений не было возможности провести полевые исследования, поэтому ученые воспользовались работами китайских социологов.

В китайском обществе в течение многих веков господствовала феодальная модель, сменившаяся хаосом, после чего утвердилась утопическая модель Мао Цзэдуна. Реформы Дэн Сяопина резко изменили китайский социум. Исследования социальных слоев показали их значительную трансформацию в ходе реформ. Урбанизация и рост доли городского населения требуют новой управленческой культуры, порождают новый запрос общества на социальное представительство горожан и жителей деревни. А повышение уровня образования ведет к изменению понимания политической и экологической роли гражданина. Информатизация повышает прозрачность власти, создает некоторый вызов автократии, ослабляет ее сакральность. Все больше людей считают, что могут влиять на жизнь района или города, китайские власти осознают этот запрос и стремятся реагировать на него, что отражается в социологических работах.

Нынешняя динамическая модель предполагает диверсификацию субъектов управления. Она позволяет обществу больше влиять на принятие решений и выражать свои интересы. Это, в свою очередь, по мнению Евгения Кремнёва, дает возможность развивать процедуру детального предварительного обсуждения решений.

Китай экспериментирует с моделями социального участия и управления в регионах и после их апробации внедряет наиболее успешные. Среди них докладчик назвал участие общественных организаций и отдельных граждан в решении социальных проблем, диверсификацию каналов социального управления, в том числе их правовое регулирование, а также специализацию и профессионализацию социальной работы.

Главным действующим лицом остается Коммунистическая партия Китая, обеспечивающая политические и идеологические основы управления. Центральным и региональным органам исполнительной власти поручаются конкретные задачи контроля, обеспечения и создания благоприятной среды для самоуправления.

По мнению Евгения Кремнёва, в нынешнем Китае повысилась роль выборов, но все кандидаты остаются подконтрольными властям. При решении в регионах важных экономических и экологических вопросов, затрагивающих жителей, проводятся общественные слушания, критические выступления на которых нередко даже одобряются местными властями. Они также стремятся формировать активные местные сообщества в небольших городах или микрорайонах мегаполисов, создавать актив граждан, помогающих органам местного самоуправления (МСУ), местные народные правительства, городские и сельские комитеты, которые должны поддерживать каналы связи между жителями и органами власти. В отсутствие полноценной демократии и политической конкуренции гражданам предоставляются отдельные механизмы участия в управлении своими сообществами. Эти инновации, полагает докладчик, связаны с попытками регулировать запрос на социальное участие.

Фото: iStock

Правовое регулирование самоуправления остается строгим: законы о митингах и демонстрациях, самоуправляющихся организациях и фондах четко регламентируют их работу, никто без разрешения госорганов не может участвовать в деятельности самоуправления. Разнообразие культур, языков и мнений, по версии властей, не должно привести к хаосу. Но само создание и развитие благотворительных фондов — серьезное достижение. Раньше социальные конфликты замалчивались, готовность решать их сегодня не только административными методами означает существенный прогресс.

Власти предполагают активизировать деятельность МСУ в социальной профилактике, предотвращении общественных и межличностных конфликтов, создать систему социального взаимодействия.

Среди важных вопросов, к решению которых власти стремятся привлечь МСУ в силу слабости социального страхования и пенсионного обеспечения, — уход за пожилыми людьми. Продвигается мнение, что граждане могут совместно заботиться о стариках в своем сообществе. Активистам намекают: если снизится расслоение и будут решены проблемы социального обеспечения, это ослабит социальную напряженность и снизит степень вмешательства органов власти в повседневную жизнь.

Для оценки ситуации предлагается система индексов, которые показывают ухудшение и улучшение положения, уровень безработицы, коррупции и других явлений.

Несмотря на понимание важности социальных инициатив, партия и исполнительная власть четко сохраняют свою ведущую роль, все оппозиционные течения пресекаются, а активность снизу ограничивается. Власти пытаются балансировать ситуацию так, чтобы не отдать слишком много полномочий и одновременно не превратить самоуправление в фикцию.

В последние несколько лет, сказал Евгений Кремнёв, доминирование партии несколько усилилось, все больше проявляется жесткая вертикаль, усиливается влияние идеологии. Пандемия повысила роль партии и правительства в управлении ввиду чрезвычайной ситуации и необходимости принятия быстрых мер по борьбе с распространением вируса. Тем не менее Китай, по мнению докладчика, отличается от других автократий методами работы с социумом.

Модератор семинара, заместитель руководителя школы востоковедения ВШЭ Александра Сизова, поинтересовалась, каким может стать китайское общество через 30 лет. Евгений Кремнёв считает, что более или менее точный прогноз ситуации маловероятен из-за закрытости политической системы и персонифицированности политики. «Си Цзиньпин изменил правила игры, индивидуализация и персонализация власти может усилиться. Фактор снижения числа акторов политики и числа институтов усложняет прогнозы», — отметил он.

Отвечая на вопрос HSE Daily о практиках самоуправления в Синьцзяне, Евгений Кремнёв рассказал, что новые инструменты социального управления не применяются в конфликтных регионах. В случае конфликтов действуют механизмы защиты государственной власти и подавления, поэтому ситуацию в Синьцзяне или Тибете нужно изучать отдельно. Полевые исследования, полагает ученый, в проблемных регионах поверхностны и идеологизированны, они направлены на читателя и заказчика «в закрытом кабинете». «Можно предположить, что в сложных регионах меньше взаимодействия и больше попыток решить проблемы инструментами принуждения», — сказал Евгений Кремнёв.

В обсуждении доклада также приняли участие востоковед Максим Козырев и выпускник ВШЭ Алексей Чигодаев.

Фото: iStock