Появление недорогих портативных приборов для поиска под землей и под водой породило бум раскопок археологических и военных артефактов. По мнению археологов, это наносит значительный ущерб памятникам истории и культуры. Доцент департамента политики и управления факультета социальных наук НИУ ВШЭ Ольга Моляренко и эксперт фонда «Хамовники» Сергей Селеев изучили деятельность таких копателей, ранжировали их по интересам и оценили законодательную базу.

Результаты исследования они представили в статье «“Металлоискатель купил, и понеслось…”: устройство и практики приборного поиска в России», опубликованной в очередном номере журнала НИУ ВШЭ «Мир России».

Авторы поясняют: исследование построено на основе 75 полуструктурированных интервью, в том числе с 48 копателями из 18 регионов России, 11 археологами и сотрудниками музеев, по 4 — с продавцами антиквариата, реставраторами, оценщиками, а также с работниками пунктов приема металлов, по 2 — с чиновниками, отвечающими за охрану памятников, и продавцами инструментов для поиска. Большинство интервью взято в ходе личных встреч.

Полевая офлайн-часть исследования прошла в 13 регионах страны, также проводился поиск респондентов в социальных сетях «ВКонтакте» и «Одноклассники», в специализированных группах. Также удалось провести дополнительные телефонные и онлайн-интервью и уточнить региональную специфику поиска.

Ольга Моляренко и Сергей Селеев указали: на онлайн-интервью по результатам рассылки участникам профильных групп в соцсетях согласились около 10% адресатов, остальные не отвечали либо мотивировали отказ нелегальным статусом своего занятия. Очные беседы с информантами проходили по личной рекомендации других копателей либо после договоренности в соцсетях.

Копатели vs археологи

Авторы отмечают, что предтечей приборного поиска был визуальный поиск «по старине», распространенный, например, в Болгаре (республика Татарстан), где местные жители после заполнения в 1950-х годах Куйбышевского водохранилища стали находить монеты, орудия труда и предметы быта. Более распространенным вариантом «копа» в советские годы были поиски оружия, обмундирования и другого военного имущества на полях сражений Великой Отечественной войны, например в Ленинградской области и других местах боевых действий. Появление приборов активизировало поиск.

Приборный поиск (поиск с металлоискателем), сообщают авторы, возник в позднем СССР, а затем получил развитие в России с появлением в частных руках армейских миноискателей либо самодельных конструкций.

С начала 2000-х годов благодаря снижению цен повысилась доступность зарубежных приборов, появились первые специализированные магазины по продаже оборудования для приборного поиска. Это привело к резкому росту числа разграблений памятников археологии. «Пик приходится на 2006–2010-е годы, когда все могильники были уже “вынесены”. Делалось все очень профессионально: на одном объекте “черные” классическими шурфами четко определили площадь объекта, определили основные захоронения и запустили людей, которые им все выкопали», — цитируют авторы археолога.

Позиции археологов и копателей в понимании смысла и целей раскопок противоположны. Первым важны любые находки в культурном слое как целостном объекте в контексте места нахождения. Вторые настроены на металлические (реже каменные и керамические) находки, имеющие материальную ценность, для продажи или коллекционирования.

Публично археологи отрицательно высказываются обо всех видах приборного поиска, обосновывая свое мнение разрушением культурного слоя, утратой контекста находок и в итоге невозможностью приращения знания. Когда копатели ходят по лесам, где эти вещи лежат все вместе, выкапывают их, это выдергивает находки из контекста, что наносит колоссальный урон, сказал один из респондентов-археологов.

В то же время археологи вынуждены работать с копателями неформально в ситуациях, когда те сдают находки, информируют о местах их обнаружения, сообщают о попытках незаконных раскопок на памятниках археологии.

Что копаем

Авторы выделяют четыре ключевых типа приборного поиска.

• «Коп по войне» — поиск военного имущества, оставшегося после боевых действий.
• «Коп по старине» — поиск монет, ценностей, предметов старины и быта, в том числе на памятниках археологии. К его вариантам относятся лесной, полевой, чердачный и подвальный поиски.
  
• «Металлокоп» — поиск, сбор и сдача металлолома, в том числе крупных фрагментов техники.
  
• «Пляжный коп» — поиск на пляжах и в водоемах изделий из драгоценных металлов, монет и прочих ценных вещей.
  

По данным Ольги Моляренко и Сергея Селеева, подавляющее большинство копателей (85–90%) — мужчины, женщины, как правило, следуют за мужьями, их возраст колеблется от подросткового до глубокой старости. «При этом невозможно выделить среди них ни какую-либо доминирующую профессию, ни превалирующий социальный статус», — пишут авторы.

Авторы выделили базовые личностные характеристики, формирующие склонность человека к приборному поиску. Это жажда поиска, интерес к находкам; cтрасть к коллекционированию: такие люди с детства часто собирали монеты, марки, а в сознательном возрасте перешли к копу; общий интерес к истории (часто вид приборного поиска определяется именно периодом истории, которым интересуется копатель); cтрастная увлеченность каким-либо видом досуга, например охотой, рыбалкой, сбором грибов (респонденты часто отмечали, что они сами или их знакомые переходили к поискам от иного хобби).

Ольга Моляренко и Сергей Селеев отмечают, что исключительно денежный мотив характерен для людей, занимающихся поиском металлов. До 2022 года, когда цены на металлолом упали с 22–25 до 10–15 рублей за 1 кг, этот вид промысла позволял жить на доходы, получаемые от его сдачи. В значительной мере эта стратегия распространена в сельской местности и небольших городах, что обусловлено отсутствием стабильного заработка и наличием возможностей перевозки и хранения металла на придомовой территории. Возможность заработка на находках также является основным стимулом и в пляжном поиске. При этом в поиске по войне и старине материальный мотив не основной.

Следующим мотивом является интерес к истории, стремление к научному осмыслению своей деятельности и обнаруженных находок, чаще всего оно связано с краеведением. Отдельные копатели изучают научную литературу по археологии, начинают специализироваться на отдельных видах находок, пытаются писать научные статьи и выступать на конференциях. И еще один мотив — проведение досуга и включенность в компанию. Такие копатели мало интересуются прошлым, исторической подоплекой находок, для них важно времяпрепровождение и отдых от повседневных забот.

Выбор вида поиска определяется личностными характеристиками и интересами человека, а также стимулами для этой деятельности. Авторы отмечают, что разные виды поиска могут сочетаться у одного копателя, они могут переходить из одного вида в другой. Наиболее часто встречается сочетание разных видов с «металлокопом»: попутный сбор и сдача металла позволяют компенсировать расходы.

Для определения места поиска используются различные источники и программные решения, зависящие от вида поиска. Военный коп ведется на местах активных боев, для поиска локаций используются архивные документы частей и соединений, в том числе карты, и рассказы местных жителей. Поиск по старине проводится на местах старых поселений, трактов, почтовых станций, переправ, для поиска мест копатели пользуются старыми картами, изучают архивные документы. Ключевые места для поиска металлов — животноводческие фермы, кузницы, полевые станы, лесопункты, зоны ГУЛАГа. Место копа определяют, используя старые карты, сайт wikimapia.org и рассказы местных жителей. Пляжный и подводный поиски проводятся на местах отдыха на берегах водоемов.

Обработка, хранение, сбыт

Представители военного поиска, поиска по старине и пляжного поиска по прибытии домой сортируют все находки и разделяют их на ценные и рядовые. Рядовые находки чистят, приводят в порядок, реставрируют сами, а коллекционные вещи постепенно оформляются в панно. Дорогостоящие находки могут отдать на профессиональную реставрацию или сразу продать, но чаще копатели стараются оставить уникальную вещь у себя.

По отношению к находкам представителей военного поиска и копа по старине можно разделить на ничего не оставляющих себе «продажников», сохраняющих все коллекционеров и копателей смешанного типа. Коллекционеры организуют домашние музеи, покупают или обменивают предметы для собраний, иногда передают артефакты в дар местным музеям.

Продажа не представляющих особой ценности вещей (монет, посуды и стеклотары, предметов быта) — стоимостью до 20 000–25 000 рублей за предмет — происходит онлайн через специализированные аукционы, на форумах, в группах в соцсетях. Комиссия площадки колеблется от 2 до 20–25% от суммы и зависит от длительности аукциона, стоимости лота, надежности платформы и продавца. Очный их сбыт проходит через антикваров или через блошиные рынки.

Авторы пишут, что копатели отмечают частое мошенничество на открытых площадках: продавцы могут выставить один лот, а прислать другой. По этой причине онлайн-сделки касаются прежде всего дешевых предметов. Также вероятны подделки, в том числе высокого качества, определить их может только экспертиза. Если предмет уникален и представляет, по мнению нашедшего, особую ценность, то за оценкой обращаются к специалистам: археологам, продавцам антиквариата или коллегам, имеющим познания в археологии. Их ищут только по рекомендациям, стараясь не светить находку, чтобы не оказаться в поле зрения бандитов или силовиков. Ценные и уникальные вещи дороже 35 000–40 000 рублей реализуются через знакомых продавцов или перекупщиков, чья комиссия колеблется от 10 до 40%. Продажа за границу происходит исключительно по знакомству из-за вероятности наказания за контрабанду.

Иная ситуация складывается у занятых «металлокопом» и пляжным поиском. Черные металлы сбывают в приемных пунктах, выбирая те, в которых выше цены и меньше обвешивают. Часть найденного продается как изделие, дороже, чем по весу: гусеничные траки, противовесы, запчасти тракторов, толстые листы металла. Драгоценности, найденные на пляже и под водой, копатели сдают в ломбард или знакомому ювелиру.

Правила приличия

В сообществе копателей за последние 25–30 лет сформировались негласные правила поведения по выбору места поиска (не копать на памятниках археологии, на засеянных полях, на кладбищах), а также правила поведения в процессе поиска (закапывать за собой ямки, не конфликтовать с местными жителями). Их нарушение порицается сообществом: не закапывающих копы называют «ямщик» или «свинорой». «Готовность нарушить правила зависит в значительной мере от степени экономической вовлеченности в эту деятельность», — пишут Ольга Моляренко и Сергей Селеев.

Интересная деталь, подмеченная авторами: большинство копателей суеверны. По прибытии на место поиска многие задабривают деда Хабара — мифическое существо, от которого зависит удача выезда, — конфетами, сигаретами, выпивкой и прочими дарами.

Хорошей приметой у копателей является мелкий моросящий дождь, считающийся предвестником находки серебра, плохой — пожелание удачи перед копом. Находки на месте поиска обычно смачиваются и укладываются в коробочку — хабарницу, а изучаются дома: подробный осмотр результатов поиска на копе также считается плохой приметой.

За что сажают

Массовый полулегальный промысел вызвал ужесточение профильного законодательства. Предусмотренные нынешними российскими законами наказания в отношении копателей варьируются в зависимости от места деятельности. «Коп по старине» на зарегистрированном памятнике археологии грозит статьей 243.2 УК РФ — «незаконные поиск и (или) изъятие археологических предметов из мест залегания».

Копателю, задержанному на ином объекте раскопок, чаще всего вменяют статью 7.15 Кодекса об административных правонарушениях — «проведение археологических полевых работ без разрешения». Также их привлекают за незаконный оборот археологических предметов при попытке публичной продажи старых и особо ценных предметов или к уголовной ответственности за продажу ценностей с целью вывоза за рубеж по статье 226.1 УК РФ «Контрабанда». Делами по ней занимается ФСБ, ее сотрудники выступают «покупателями», обращающими внимание продавца на факт вывоза товара за рубеж. Добытчиков металла судят по статье 158 УК РФ «Кража», привлекая к ней за сбор в полосе отвода железных дорог и на территориях, имеющих собственника. Наконец, военным поисковикам грозит 222-я «оружейная» статья УК.

Авторы отмечают: лишение свободы грозит копателю только при обвинении в краже, незаконном обороте оружия и контрабанде, в других случаях санкция колеблется от штрафа и конфискации прибора до исправительных работ и условного срока. При задержании копатели могут признать поиск металлолома на «бесхозной» территории или оформляют документы от местных музеев и мимикрируют под поисковые отряды.

Все опрошенные информанты указывают: введенное в 2013 году «антикопательское» законодательство не работает. Археологи отмечают невнимание правоохранителей к незаконным раскопкам. В то же время копатели утверждают, что закон сформулирован крайне расплывчато и при желании привлечь их к ответственности можно практически без оснований.