Нынешнее обострение арабо-израильского противостояния — не первое и, вероятно, не последнее в его многолетней истории. Накопленные за многие десятилетия обиды палестинцев и, если говорить шире, арабов из-за гибели близких, потери родных домов и земель накладываются на идею мести за унижения по этническому признаку и ответные израильские нарративы о притеснениях евреев со стороны арабов во время турецкого и британского управления Палестиной и о законности владения территориями, занятыми благодаря военным победам. Без прекращения «войн памяти» в умах людей возможно лишь перемирие, но не прочный мир на Ближнем Востоке, считают эксперты ВШЭ.

Школа востоковедения факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ провела серию лекций под названием «Ближний Восток: мира не будет?» по горячим следам ситуации в регионе.

Старший преподаватель Валерий Матросов рассказал об арабских религиозно-политических объединениях как элементах конфликта. По его мнению, интерес к идее религиозного государства в исламском мире вырос после серии поражений магрибинских эмиратов и султанатов и Османской империи от европейских стран. Прежние модели власти представлялись неуспешными, у части мыслителей укрепилось мнение о необходимости формирования государственности на исламском фундаменте.

На основе суфийских институтов религиозные деятели доказывали, что ислам и суфизм способны выстроить устойчивое общество. Последователи суфийских братств, например Абд аль-Кадир в Алжире и сенуситы в Ливии, возглавили сопротивление французским и итальянским колонизаторам, эффективно действовали в отсутствие государства. Суфии сумели создать надстройку, аккумулирующую любую племенную структуру, систему тарикатов, контролирующих большие территории через религиозную доктрину, трансформировавшуюся в политическую. В качестве примеров протогосударств на исламской основе можно привести государство махдистов на территории Судана, где местные племена сопротивлялись британской колонизации, и созданный на суфийской основе эмират Асир на границе современных Саудовской Аравии и Йемена. Во многом их опыт по-прежнему жив в русле современного политического ислама.

Одновременно элиты Ближнего Востока после военных неудач в борьбе с европейскими державами задумались о пересмотре порядка управления, начали проявлять интерес к европейским практикам и образованию.

Валерий Матросов обратил внимание на эволюцию панарабизма, призвавшего к объединению народов, говорящих на арабском языке. В нынешнем политическом виде его идеи сформировались в 1940-х годах на фоне борьбы с сионистским движением. Попытка построить арабские общества на его основе рухнула после войны 1967 года, показавшей неспособность панарабских элит сообща противостоять Израилю на поле боя.

Ислам резко активизировался в 1978–1979 годах после Кэмп-Дэвидских соглашений, означавших официальное примирение Египта с Израилем, революции в Иране и ввода советских войск в Афганистан. Устойчивость Ирана в войне с Ираком показала жизнеспособность модели исламского государства. Для прекращения противостояния в арабском мире важно предложить модель государства, отражающую интересы большинства, создающую условия для его нормальной жизни и развития и при этом не дискриминирующую меньшинства.

Важным фактором прекращения конфликта Валерий Матросов назвал прекращение участия в нем внешних игроков. «Пока за каждым актором стоит крупная держава, мира не будет», — считает востоковед.

Доцент Школы востоковедения Ирина Царегородцева в следующей лекции отметила: спустя примерно месяц можно подвести первые итоги нынешнего обострения конфликта и оценить перспективы его урегулирования.

Любые затяжные конфликты имеют не только военно-политическое, но и повседневное измерение, связанное с жизнью обычных людей. «Повседневная сторона конфликта полностью меняет представления о нем, арабо-израильский конфликт очень сложный, и его решение находится не только в политической и военной плоскостях», — сказала Ирина Царегородцева.

Она напомнила аудитории основные этапы развития арабо-израильского противостояния. В 1897 году Первый сионистский конгресс провозгласил лозунг восстановления еврейского присутствия в Палестине. В 1947 году ООН приняла резолюцию об организации на территории британской подмандатной территории двух государств — арабского (палестинского) и Израиля. Арабы отвергли эту резолюцию, но в 1948 году Израиль был создан, что вызвало вспышку вооруженной борьбы. Затем последовали войны 1956, 1967 и 1973 годов, обернувшиеся для палестинцев и арабских государств военными поражениями и утратой территорий. Особенно драматичной для арабов оказалась Шестидневная война 1967 года, когда Израиль оккупировал Восточный Иерусалим, Голанские высоты и Синайский полуостров. Разгром египетской, иорданской и сирийской армий привел к депрессии в арабском мире, он показал, что даже объединение сильнейших арабских стран не страхует от тяжелого поражения.

Затем страны по-разному добивались возвращения территорий. Одни намеревались победить Израиль на поле боя, другие, как Египет, предпочли сепаратный мир, отказ от публичных требований о ликвидации Израиля в обмен на территории. Президента Египта Анвара Садата после Кэмп-Дэвида обвиняли в измене, впоследствии он был убит исламистами, а страну исключили из Лиги арабских государств (ЛАГ).

Параллельно с этим шло формирование палестинского сопротивления: в 1964 году была создана Организация освобождения Палестины (ООП), лидером которой стал в 1969 году Ясир Арафат, глава более ранней группировки — ФАТХ, признанный ЛАГ законным представителем палестинского народа.

В 1987 году вспыхнула первая интифада. Спонтанные уличные выступления арабов на оккупированных территориях против Израиля переросли в массовые столкновения. Именно тогда выдвинулась новая сила — ХАМАС, или Движение исламского сопротивления. Значительную роль в усилении ХАМАС сыграли спецслужбы Израиля, стремившиеся противопоставить новое движение ООП. Несколько месяцев интифады показали усталость от конфликта и потерю ООП доверия палестинцев.

В 1994 году было подписано соглашение в Осло, Израиль признал ООП представителем палестинского народа, и было решено создать национальную администрацию. Формально ей запрещено иметь армию и силы правопорядка, однако были сформированы спецслужбы и личная гвардия руководителя ПНА, выполняющие функции полиции и вооруженных сил. ПНА получила контроль над сектором Газа и Иерихоном с окрестностями, были установлены дипломатические отношения Израиля с ПНА и Иорданией. В 2000 году началась вторая интифада («интифада Аль-Акса», названная по имени культовой для мусульман мечети), которая отразила недовольство части палестинцев ограниченностью автономии и усиление влияния ХАМАС.

Попытка закрепить лидерство ФАТХ и преемника Арафата Махмуда Аббаса на палестинской территории обернулась ростом популярности ХАМАС в ряде районов Палестины и усугублением противостояния между двумя движениями. В результате ХАМАС получил с 2007 года власть в секторе Газа, а ФАТХ сохранил полномочия на западном берегу реки Иордан.

В последние годы крупных столкновений между Израилем и арабами на Ближнем Востоке не происходило, и проблема, казалось, отошла на второй план. Ряд арабских стран, в частности ОАЭ, Бахрейн, Марокко и Судан, признали Израиль и установили с ним двухсторонние отношения. Также готовилось подписание соглашения между Израилем и Саудовской Аравией.

Однако нынешнее обострение нельзя назвать внезапным. Востоковед подчеркнула: опыт ее поездок по городам и регионам Палестины и Израиля в 2011 и 2019 годах подтвердил глубокое укоренение конфликта в массовое сознание и историческую память израильтян и палестинцев. В их умах сформировался образ прошлого, в котором малоизвестные эпизоды реконструируются в соответствии с общей картиной, и эта реконструкция может иметь большее значение, чем само прошлое. «Палестино-израильский конфликт перестал быть только войной “на ножах”, это война нарративов и борьба за правдоподобность версий его событий», — сказала Ирина Царегородцева. Решающая война между Израилем и Палестиной разворачивается сейчас в умах людей, а ее политическое или силовое завершение не приведет к прекращению конфликта.

Война стала повседневностью, например, в поселении Алон Швут, рядом с Иерусалимом, на территории, занятой Израилем: даже в обычных домах есть большие защищенные помещения — бункеры, где семьи регулярно прячутся от обстрелов. В других городах и поселениях убежища построены даже рядом с детскими площадками, чтобы дети могли спрятаться при внезапном обстреле. А в городе Цфат (ар. Сафад), покинутом арабами после 1948 года, сохраняются следы боевых действий. Там также есть несколько мемориалов, рассказывающих о героизме еврейского ополчения во время войны. Они отражают роль памяти о прошлом в формировании нынешней политики.

Аналогичные монументы возведены на Голанских высотах, занятых израильской армией в ходе войны 1967 года: мемориальные комплексы рассказывают о ходе боевых действий и разгроме сирийских танковых соединений. Они, по замыслу авторов памятников, должны подтвердить военное и моральное право Израиля на контроль над территорией.

На Голанах проживают друзы — народ, исповедующий синкретическую религию. С 1967 года они стали разделенным народом, живущим, помимо — исторически — Ливана, в Сирии и Израиле. Главы общины на Голанах и большая ее часть поддерживают Израиль, но есть друзы, придерживающиеся иной позиции.

Самое драматичное впечатление на докладчика произвел разделенный на две части город Хеврон. В городе находится Пещера патриархов (могила Авраама и Сарры, Исаака и Ревекки, Иакова и Лии). Когда-то по пути к ней велась оживленная торговля. Сейчас улица опустела, дома и лавки закрыты, а ключи от покинутых некогда домов стали символом сопротивления. При этом на одной из улиц города есть табличка с упоминанием о нападении арабов на еврейскую общину в 1929 году, после которого евреи вынуждены были покинуть город. Но в обратную сторону это не работает: израильские власти пытаются вычеркнуть из памяти людей эпизоды, не отражающие израильское понимание истории.

Во время поездки 2019 года участникам стажировки демонстрировали мирные инициативы и их результаты, совместные образовательные и культурные проекты израильтян и палестинцев, например палестинское кафе и книжный клуб в Яффе, факт существования которых показывает возможность примирения. Но эти проекты не обрели должного масштаба, а палестинцы — владельцы кафе сообщили: их не раз пытались поджечь арабы, считающие сторонников мирного сосуществования коллаборационистами.

По мнению Ирины Царегородцевой, военный или политический результат нынешнего обострения вряд ли будет означать разрешение конфликта. «Боевые действия могут закончиться победой одной из сторон, но война в умах идет в регионе буквально ежеминутно и не оставляет надежды на разрешение конфликта. Война должна быть закончена именно в умах, иначе в повседневности она может быть даже более жестокой, чем происходящее», — подытожила востоковед.

Создание полноценного государства Палестина могло стать одним из вариантов, но оно упирается в чересполосицу территорий и судьбы людей, пропитавших эти земли кровью и слезами.