БРИКС, структура, объединяющая сейчас Россию, Китай, Индию, Бразилию и ЮАР, расширяется с 5 до 11 стран и становится новым центром мировой политики. На XV саммите БРИКС, завершившем работу в Йоханнесбурге (ЮАР), принято решение о вступлении в объединение с 1 января 2024 года Аргентины, Ирана, Эфиопии, Египта, Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов. Благодаря включению новых участников БРИКС становится полноценным представителем глобального Юга. Об итогах саммита HSE Daily побеседовало с заместителем директора Центра комплексных европейских и международных исследований факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Дмитрием Сусловым.

— Как вы оцените общие итоги саммита БРИКС?

— Мне представляется, что это был исторический форум, его результаты отражают тектонический сдвиг в мировой политике, который заключается в окончательном распаде американской гегемонии в глобальном масштабе. Сделан колоссальный шаг в формировании многополярного мира.

Главная причина, по которой больше 20 стран стремятся вступить в БРИКС, — усталость от американской гегемонии и от миропорядка, продвигаемого США. Также страны глобального Юга хотят отказаться от американоцентричного и западоцентричного экономического порядка, нацеленного на обогащение Запада и сохранение отсталости других стран. Еще одна причина такой популярности БРИКС — усталость от двойных стандартов, которыми изобилует политика Запада, от стремления США навязать свою модель развития.

— Антиамериканизм и антизападные настроения вряд ли могут надолго объединить.

— БРИКС — не военно-политический блок и не антизападная, не антиамериканская организация. Это коалиция великих держав и суверенных государств, которые придерживаются разных моделей развития и идеологий, имеют разногласия и противоречия друг с другом, но при этом полностью разделяют стратегическую цель формирования справедливого многополярного мира и работают в этом направлении. В объединении есть как партнеры, так и противники США, а после расширения в нем окажутся и американские союзники (Саудовская Аравия, Египет, ОАЭ). Поэтому никакого антиамериканизма внутри БРИКС нет. В отличие от G7, БРИКС — это объединение не против, а за. За более справедливое многополярное мироустройство, за мир без глобального гегемона. Участие в БРИКС не лишает страны субъектности и самостоятельности, а укрепляет их. Именно поэтому так много стран считает, что присоединение к БРИКС усилит их субъектность и независимость в мировых делах. При этом никто не будет навязывать потенциальным участникам свою точку зрения или модель развития. Они действительно будут усиливаться, не идя ради этого на жертвы и ограничения, как это приходится делать странам G7, нередко вынужденным действовать против своих интересов.

— Чем важно расширение организации?

— Расширение крайне важно по многим причинам. Во-первых, оно говорит об умении нынешних членов «пятерки» договариваться друг с другом. Накануне саммита на Западе много говорили, что внутри БРИКС нет консенсуса, что позиция России и Китая расходится с мнением других участников. Но мы видим, что решение принято. При всех различиях страны БРИКС готовы договариваться на принципах равноправия и взаимоуважения, даже если они имеют разные точки зрения и являются региональными соперниками, например как Китай и Индия, а теперь также Иран и Саудовская Аравия. Но все страны объединяет приверженность многополярному мироустройству, и здесь их позиции близки.

Они привержены единой глобальной цели, теперь БРИКС все больше становится объединением, которое будет лидировать в глобальном управлении, направлять его.

Во-вторых, БРИКС становится гораздо более представительным и поэтому более легитимным как центр глобального управления. До нынешнего момента в объединении не было ни одной мусульманской и ближневосточной страны. Сейчас этот пробел заполнен.

В-третьих, БРИКС пополняется странами, обладающими большой добавленной стоимостью в части глобального управления, влияния на мировые экономические и политические процессы. Взять, к примеру, роль Саудовской Аравии в регулировании мировых энергетических рынков.

— Принятие какой страны в БРИКС вам представляется наиболее важным?

— Я бы не выделял одно из государств, каждое значимо по-своему. Саудовская Аравия — лидер в области мировой энергетики, лидер Лиги арабских государств и суннитской ветви ислама. Иран важен как лидер шиитской ветви ислама, крупная страна на Ближнем Востоке и экспортер энергоресурсов. ОАЭ — значительный финансовый и логистический центр. Египет — один из лидеров африканского континента и, кстати, стратегический партнер России. Аргентина — вторая после Бразилии страна Южной Америки.

Эфиопия и Египет представляют другие регионы Африки, нежели ЮАР. Кроме того, в Аддис-Абебе находится штаб-квартира Африканского союза, а Египет — один из лидеров арабского мира. Все принятые страны важны по-своему, теперь БРИКС стал более репрезентативен, он лучше сбалансирован, в нем равномерно представлены ключевые регионы и цивилизации.

— Накануне саммита часто говорили о вступлении Индонезии, почему не приняли ее?

— Индонезия — важная страна Юго-Восточной Азии и Азии в целом. Но Азия уже представлена в БРИКС двумя крупнейшими государствами — Китаем и Индией, и сейчас решили принять страны Ближнего Востока, Латинской Америки и Африки, поскольку ранее в БРИКС не имели представительства Ближний Восток и мусульманские страны. Однако Индонезия, несомненно, одна из первых в очереди, и мне лично ее вступление в БРИКС представляется неизбежным.

— Кого можно назвать следующими кандидатами на вступление?

— Следующим председателем БРИКС будет Россия, и если ЮАР добилась вступления в объединение Египта и Эфиопии, то Россия, несомненно, заинтересована во вступлении стран постсоветского пространства, прежде всего Белоруссии и Казахстана. Белоруссия уже подала заявку о вступлении, и глава белорусского МИД был гостем саммита в Йоханнесбурге. Казахстан — исключительно важная страна постсоветского пространства, член ЕАЭС и ОДКБ. Далее можно будет говорить о Мексике, Венесуэле, возможно, Турции.

— Что можно сказать об экономических итогах?

— Важнейшим решением стала договоренность о дальнейшем расширении использования национальных валют в расчетах между членами организации. Это выгодно России, в том числе для ослабления гегемонии доллара в мировой торговле, которая позволяет США использовать доллар в качестве оружия против соперников, основы для введения односторонних санкций.

Также страны БРИКС договорились о создании в будущем общей валюты для расчетов между странами, что позволяет в перспективе говорить о новой общей валюте международных расчетов. Это означает формирование более справедливого экономического и финансового порядка, менее подконтрольного США, и это тоже выгодно России.

Теперь БРИКС объединяет страны, представляющие большую часть мировой суши, мирового энергетического рынка. Организация становится более важной и влиятельной, чем G7.

— Получается альтернатива ОПЕК?

— Не совсем. Вступление в БРИКС Ирана, Саудовской Аравии и ОАЭ объединяет не только производителей нефти, но и двух крупнейших ее импортеров — Китай и Индию. Поэтому БРИКС теперь будет структурой, объединяющей мировую энергетику в целом, что укрепит ее роль как регулятора мирового нефтяного рынка.

— Как скоро, на ваш взгляд, появится единая валюта?

— Это будет небыстрый процесс, возможно, на ее создание потребуются годы. В любом случае это не будет аналогом евро, который заменит национальные валюты. Речь идет не о наднациональной валюте, а о единой расчетной валюте БРИКС, для расчетов между собой. Это, если хотите аналог ЭКЮ, который предшествовал евро и использовался в расчетах между странами ЕС. Эта новая валюта, скорее всего, будет привязана к золоту. Думаю, это вполне реально, об этом пишут и американские аналитики.

— Означает ли расширение БРИКС скорое угасание «Большой семерки»?

— Еще до своего расширения БРИКС опередила G7 по ВВП по паритету покупательной способности, сейчас — еще больше. Уже до этого, начиная с кризиса 2008 года, «Большая семерка» перестала действовать как центр глобального управления. Сейчас она превратилась в инструмент конфронтации и консолидации сателлитов США против Китая и России. Это парализовало и «Большую двадцатку». Можно сказать, что теперь БРИКС стала эпицентром глобального управления, при этом организация не является военно-политическим блоком, в ней нет единомыслия и навязывания всем какой-то одной точки зрения.

На Западе много писали, что разнородность БРИКС и региональные противоречия между участниками ослабляют объединение, но на самом деле это сила, а не слабость. Она позволяет странам, входящим в БРИКС, сохранять свою особость и самостоятельность. Именно поэтому БРИКС становится авангардом мирового большинства, образцом отношений между великими державами и эпицентром глобального управления, а «семерка» превратилась в аналог военно-политического блока, в экономический элемент конфронтации с Россией и Китаем.