Эксперты Высшей школы экономики и других исследовательских центров обсудили влияние COVID-19 на различные отрасли экономики и социальную сферу. Результатами своих исследований они поделились на ежегодной конференции Ассоциации независимых центров экономического анализа (АНЦЭА).

По словам президента АНЦЭА Олега Буклемишева, пандемия нанесла глубокие раны экономике и обществу. Директор по экономической политике ВШЭ Юрий Симачев в докладе «Посткризисные тренды в развитии компаний и вызовы для российской промышленной политики» высказал мнение, что пандемия не столько изменила мир, сколько усилила некоторые тенденции прежних лет и ужесточила выбор для правительств по ряду направлений. Глобализация и регионализация идут параллельно, продолжаются торговые войны, растет роль торговых союзов, трансформируются цепочки добавленной стоимости, растет разрыв в технологиях. Прорывные технологические решения и характер их использования трудно прогнозировать, поэтому важно наладить гибкое и адаптивное регулирование, которое не будет тормозить развитие новых секторов экономики. Эксперт Вышки уверен, что следует повысить роль малого и среднего бизнеса в структурных преобразованиях, он важен не только как социальный демпфер, но и для структурной перестройки экономики, особенно в условиях изменения цепочек добавленной стоимости.

Юрий Симачев, фото: Высшая школа экономики

Пандемия ускорила осознание новой роли государства, его ответственности за состояние рынков труда, за борьбу с бедностью, за реализацию активных антикризисных мер. На этом фоне происходит усиление конкуренции юрисдикций разных стран в плане их привлекательности для ведения бизнеса, особенно инновационного, отмечает директор по экономической политике ВШЭ.

Заметных прогрессивных изменений в структуре отечественной экономики за последние два десятилетия не произошло, Россия отстает по производительности от развитых стран в два-три раза. Наиболее сложной проблемой Юрий Симачев назвал стагнацию в сфере инноваций, где не меняется доля инновационных компаний, а вложения государства значительно превосходят частные. В то же время пандемия стала первым кризисом, когда государство не тормозило структурные сдвиги и технологические изменения. До этого российская антикризисная политика была больше направлена на поддержку крупных компаний с низкой конкурентоспособностью, а в этот кризис — на небольшие, чаще успешные компании, столкнувшиеся в период пандемии с трудностями из-за внешних факторов.

В корпоративной сфере растет разрыв между высоко- и низкопроизводительными компаниями: первые продолжают расти, а вторые остановились в росте, причем они часто не заинтересованы в росте производительности. Проблема заключается также в сложности передачи технологий передовыми компаниями другим участникам рынка.

Цифровизация бизнеса увеличила разрыв между малым и крупным бизнесом, но одновременно снизила издержки последнего, в том числе по выходу на экспортные рынки, а также упростила организационную структуру компаний. Однако платформизация отдельных отраслей может вызвать рост монопольных тенденций, и далеко не всегда ясно, как с ними бороться.

Фактически в последние годы драйвером развития все больше становятся крупные компании со значительной долей участия государства: они менее чувствительны к неопределенности. Эти компании активнее в инновациях, но сама эффективность инноваций в компаниях госсектора чаще ниже, чем у частных компаний. Пандемия укрепила тренд к вертикализации и иерархизации в отношениях бизнеса и государства, в частности по встраиванию бизнеса в национальные проекты, по расширению практики использования единственных поставщиков.

Налицо противоречия в политике господдержки: на федеральном уровне ее преимущественно получают растущие и эффективные компании, но в регионах она часто связана с защитой занятости и сохранением производства для государственных нужд.

Цифровизация государства и его услуг также имеет разные результаты: повышается удобство взаимодействия, но одновременно заметны избыточные действия по реинкарнации плановой экономики. Хотя существует большое количество стратегических документов, они нацелены на решение ближнесрочных задач и скорее текущее перераспределение ресурсов. При этом остается неопределенным образ желаемого позитивного будущего, например в части структуры экономики, что затрудняет всем игрокам, и бизнесу в том числе, долгосрочное планирование.

Торможение в улучшении бизнес-климата негативно отражается прежде всего на новых секторах. Технологические стартапы после этапа первичного развития в ряде случаев уходят в страны с более развитыми рынками современной продукции (услуг), с более дружественными инструментами поддержки и с лучшей защитой интересов инновационного бизнеса.

Государство осознало важность развития научно-технологического сектора и курса на достижение лидерских позиций, но реализуемые меры недостаточно учитывают уроки прошлого и пока слабо ориентированы на развитие и поощрение инициативы снизу. Это ведет к накоплению ошибок и задержкам в реагировании, а последнее критически важно для новых прорывных технологических направлений, где все двигаются больше на ощупь и исходя из примера других стран.

«Мы только переходим к осознанию последствий пандемии, они очень велики и значительны на всех уровнях — на уровне человека, общества, бизнеса, государства. При этом государство оказывается перед соблазнами, такими как попытки вмешательства в регулирование цен на рынках, ситуативного перераспределения доходов бизнеса, чрезмерного дирижизма в управлении экономическим развитием», — говорит Юрий Симачев.

Директор Института анализа предприятий и рынков ВШЭ Андрей Яковлев поинтересовался, как стремление к технологическому лидерству сочетается с самоизоляцией. По мнению Юрия Симачева, такое сочетание возможно, но неэффективно. «Санкции стали предпосылкой к росту поддержки отечественной науки и технологий, но при этом пока не создана эффективная среда для коммерциализации лучших технологий, экосистема бережного отношения к человеческому капиталу. В условиях ограничений по сотрудничеству, при практике принятия решений «сверху вниз», низкой активности бизнеса путь к достижению научно-технологического лидерства связан с большими рисками технологических пузырей», — подытожил директор по экономической политике ВШЭ.

Фото: iStock

Советник Московского института электроники и математики им. А.Н. Тихонова ВШЭ Василий Буров представил доклад «Цифровизация всего: постхайп». В мире сейчас много говорят о цифровизации, отметил он, причем Россия отличается повышенной громкостью разговора на уровне первых лиц. Интерес к «цифре» у российской элиты усилился. Василий Буров обратил внимание на то, что ряд громких историй не полностью оправдали ожидания. В последнее время интернет вещей перестал быть открытым хайпом, вместо прогнозировавшихся 50 млрд предметов, связанных с ним, сейчас реально действуют около 20 млрд. Это, полагает советник МИЭМ ВШЭ, стало следствием массового использования интернета вещей, его свойства перешли к устройствам, которые не генерируют трафик: бытовым приборам, счетчикам или автомобилям с электронными гаджетами.

Руководитель отдела социокультурных исследований Левада-Центра, профессор факультета социальных наук НИУ ВШЭ Алексей Левинсон в докладе «Как переносит COVID российское общество» рассказал о том, что, по данным социологов, деятельность государства по борьбе с пандемией оценивается противоречиво. По сравнению с апрелем 2020 года доля назвавших противоэпидемические меры достаточными снизилась с 50 до 40%, недостаточными их считают 22% (30% в апреле 2020 года). Напротив, почти вдвое, до 27%, выросло число считающих эти меры избыточными. Обязательную вакцинацию поддерживают 38% опрошенных, против нее высказались 58%, показывают исследования Левада-Центра. «Управляемость общества не так велика, как мы думали, нам не удалось создать коллективный иммунитет к вирусу», — считает Алексей Левинсон.

Заведующая кафедрой народонаселения экономического факультета МГУ Ирина Калабихина рассказала о демографических и социальных последствиях пандемии. Она отметила, что коронавирус повысил смертность и снизил рождаемость практически во всех странах. В России пандемия вызвала также существенное — почти на два года — снижение ожидаемой продолжительности жизни. Однако, по мнению Ирины Калабихиной, пандемия не смогла повлиять на основные демографические тенденции: старение населения, сокращение численности семей и домохозяйств. Кроме того, пандемия может обострить проблемы неравенства, в том числе доступа к здравоохранению.

Главный советник гендиректора Российского энергетического агентства Минэнерго РФ Владимир Дребенцов представил доклад «Вызовы энергоперехода для России». Он рассказал о ключевых проблемах, с которыми может столкнуться отечественная экономика. И в первую очередь добывающие и энергоперерабатывающие отрасли в связи с вероятным снижением потребления энергоресурсов и ростом доли возобновляемых источников энергии.

Фото: iStock