Воспоминания генерала Мориса Жанена, бывшего представителем Франции при царской Ставке в Могилеве в 1916–1917 годах и командовавшего силами союзников в Сибири в 1918–1920 годах, — ценный источник сведений об истории Первой мировой и Гражданской войны. Однако следует понимать, что мемуары генерала о Гражданской войне, особенно глава об обстоятельствах выдачи Александра Колчака в январе 1920 года, требуют критического отношения: автор во многом пытался самооправдаться за передачу лидера Белого движения на востоке России его политическим противникам и последующую гибель адмирала. 

Институт региональных исторических исследований факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ представил впервые опубликованный издательством «Кучково поле Музеон» перевод воспоминаний французского генерала Мориса Жанена «С миссией в воюющей России. 1916–1917 гг. Моя миссия в Сибири. 1918–1920 гг. Воспоминания, дневники, статьи». Автор был представителем Франции при штабе российского верховного главнокомандующего в 1916–1917 годах и в Сибири в 1918–1920 годах, где он одновременно возглавлял силы союзников западнее Байкала.   

Директор Института региональных исторических исследований профессор Екатерина Болтунова отметила, что кропотливая длительная работа редактора и составителя издания, известного историка, председателя правления Российского исторического общества Руслана Гагкуева, позволила открыть и ввести в научный оборот ряд ранее неизвестных источников. 

Руслан Гагкуев подчеркнул: Жанен известен прежде всего как генерал, выдавший иркутским эсерам и меньшевикам адмирала Колчака, но сам Жанен представлял иную версию событий января 1920 года. Историк уверен: вне зависимости от роли, которую Жанен сыграл в драме зимы 1920-го, он внес значимый вклад в историю России, а его деятельность в белой Сибири и при царской Ставке в Могилеве заслуживают пристального внимания.

Руслан Гагкуев полагает, что карьеру Жанена как представителя французской военной элиты можно назвать типичной: он окончил военную академию в 1892 году, был свидетелем дела Дрейфуса. Как молодой офицер, он впервые посетил Россию в 1892–1893 годах, познакомился со страной, получил возможность совершенствовать русский язык. Во время визита Николая II в Париж в 1897 году он был его адъютантом, а затем был направлен в Россию на маневры в 1907 году. Командировка в 1910–1911 годах была более длительной: французский Генштаб стремился детально изучить, выполнит ли Россия свои союзнические обязательства в случае войны, а также боеспособность и мобилизационный потенциал ее армии.  

За год Морис Жанен написал несколько подробных рапортов о состоянии русской армии, познакомился со многими высшими офицерами, занимавшими впоследствии, в годы Первой мировой войны, значимые посты в военном министерстве и на фронтах. Все это помогало в службе представителя в русской Ставке.  

В годы Первой мировой Жанен достиг должности заместителя начальника Генштаба, но его направление в Россию нельзя рассматривать как ссылку: необходимость координации действий между союзниками была весьма велика, а альтернативы генералу в части знания языка и опыта коммуникаций с русскими военными просто не было.

Один из важных вопросов — взаимоотношения Жанена с императором Николаем II. Генерал любил писать, что царь называл его своим другом, что, однако, маловероятно. Скорее всего, генерал и монарх были знакомы, но встречались лишь для обсуждения военных и дипломатических вопросов. 

Интересная деталь: в 1920 году Жанен встретился со следователем Николаем Соколовым и генералом Михаилом Дитерихсом. Жанен исполнил их просьбу о доставке во Францию материалов расследования (в том числе найденных останков) гибели царской семьи. После длительной переписки с великим князем Николаем Николаевичем, отказавшимся принять привезенное, материалы перешли в ведение известного дипломата Николая Гирса. Судя по воспоминаниям, Жанен активно взаимодействовал с представителями монаршей семьи за границей, однако местонахождение доставленных им из России документов и останков неизвестно. 

После возвращения во Францию карьера Жанена пошла по нисходящей: вопреки надеждам, его не назначили главкомом армии Чехословакии и отправили командиром корпуса в провинцию, а затем уволили в отставку в 62 года. Это указывало на то, что результаты его миссии в Сибири были признаны неудачными. 

Писать дневники Жанен начал еще на службе. После отставки генерала началась публикация мемуаров в журнале «Славянское обозрение», который редактировал знакомый Жанена по России Жюль Легра. Первые фрагменты, отражавшие ключевые эпизоды Гражданской войны на востоке России, были изданы выборочно, эти отрывки стали известны в СССР, их перевели и опубликовали в журнале «Сибирские огни» в 1927 году. Затем были опубликованы выдержки из дневников о пребывании при Ставке в Могилеве, где наибольшее внимание уделялось событиям революции 1917 года. Последняя публикация о них была подготовлена в 1931 году. 

Руслан Гагкуев сообщил: есть несколько версий воспоминаний Жанена на французском и чешском языках, отличающихся степенью детализации и вниманием к отдельным периодам и эпизодам. Мемуары французского генерала привлекали больше внимания в Чехословакии, чем во Франции. Первая версия на чешском языке была издана в 1926 году, в ней подробно рассказано о чехословацком национальном движении, начиная от событий в Могилеве и 1917 года и завершая сибирской одиссеей. В тексте Жанен встал на сторону чехословаков, умалчивая негативные эпизоды их деятельности в России. Это, полагает историк, отражало личное отношение автора: в 1871 году чешский парламент высказался против аннексии Германией Эльзаса, уроженцем которого был Жанен. В 1931 году вышли воспоминания на чешском языке о миссии в Могилеве. Наибольшее внимание у русских эмигрантов вызвали воспоминания о событиях в Сибири, изданные на чешском и французском языках. Различия в текстах, по мнению редактора, отчасти вызваны качеством перевода на чешский язык. 

Для историков и интересующихся событиями Первой мировой и Гражданской войны воспоминания интересны, поскольку Жанен — единственный представитель стран Антанты, оставивший детальные воспоминания о событиях 1916 года, в том числе о вступлении в войну Румынии, организации чехословацкого корпуса и ситуации на востоке России в 1918–1920 годах, например обстоятельствах выдачи адмирала Колчака повстанцам. «Конечно, как любые воспоминания, этот источник нуждается в серьезной критике, но дает немало подробностей», — подчеркнул докладчик.

В частности, отметил Руслан Гагкуев, Морис Жанен считал, что в Праге не признали его заслуги в становлении национального движения и вооруженных сил в должной мере. Во время одной из встреч Томаш Масарик якобы сказал генералу, что время «еще придет». В 1938 году имя Жанена присвоили 6-му полку армии Чехословакии. 

Описывая роль Жанена в выдаче Колчака, Руслан Гагкуев отметил, что после серии поражений от Красной армии войска Колчака хаотично отходили на восток. Отступление было очень драматичным. Чехи, охранявшие железную дорогу, эвакуировались в первую очередь, что порой приводило к трагической сдаче значительных групп белой армии и сопровождавших их беженцев, гибелью многих из них от болезней и суровых условий жизни. 

Поезд Колчака периодически блокировался, и в итоге адмирала выдали поднявшему восстание Иркутскому политическому центру, который возглавили эсеры, передавшие затем власть большевистскому военно-революционному комитету. Ответственность за выдачу адмирала и его последующую гибель, по мнению Руслана Гагкуева, лежит на войсках корпуса, которые были способны пробиться через заслон повстанцев или по крайней мере могли не препятствовать боеспособным частям белой армии прорваться через город. Жанен пишет об этом значительно меньше, чем следовало бы ожидать. Ответственным за этот шаг он себя не считает. По его мнению, Колчак был сам виноват в поражении: он был плохим правителем, который довел ситуацию до серьезного кризиса, и слабым командующим, а чехи не хотели умирать за человека, который явно их недолюбливал. Жанена осуждали за эти действия: эмигрантские и советские историки указывали, что генерал нарушил распоряжение комиссаров союзников об охране Колчака. 

Руслан Гагкуев уточнил, что французский генерал невысоко оценивал политические и военные качества адмирала, но считал его честным человеком. Он хорошо знал генералов Василия Болдырева, Михаила Дитерихса, а также бывшего начальника Главного управления Генштаба Петра Аверьянова по Могилеву и надеялся на взаимодействие с первым как с главнокомандующим правительства Директории. Однако после переворота в Омске в ноябре 1918 года Болдырев был отстранен от управления. Жанен не дает в воспоминаниях персональных оценок советским военачальникам, но отмечает, что им удалось создать боеспособную армию.

Жанен возглавлял союзные силы к западу от Байкала: чехословацкий корпус, польскую дивизию и менее значимые части, но ему не подчинялись британские войска. Генерал оказался заложником ситуации: он прибыл в Сибирь, когда Первая мировая окончилась и восстановление фронта против Германии потеряло актуальность, а эвакуация чехословацкого корпуса и одновременная активизация борьбы с большевиками осложнились, поскольку белое командование стремилось задержать части корпуса на фронте. 

Жанен ехал работать с Уфимской директорией и настороженно встретил колчаковский переворот в Омске в ноябре 1918 года, считая, что он сузит базу антибольшевистского фронта. Ему пришлось урегулировать сложные отношения между Омском и тяготевшими к эсерам лидерами чехословаков, он был вынужден уговаривать не оставлять фронт, чтобы не обрушить его. 

На описания Гражданской войны Жаненом, по мнению докладчика, накладывались факторы послезнания и стремление оправдаться, а также общее разочарование в России, выход которой из войны в 1917 году рассматривался как невыполнение союзнических обязательств. «Это породило надлом, который не оправдывает его действия зимой 1919–1920 годов, но отчасти объясняет его отношение», — считает составитель сборника. 

Ведущий научный сотрудник Центра изучения стратегий и практик регионального управления Института региональных исторических исследований Евгений Крестьянников поинтересовался, насколько часто Жанен упоминал руководителя правительства адмирала Колчака Петра Вологодского, часто писавшего о генерале. Руслан Гагкуев ответил, что Жанен невысоко оценивал правительство и мало писал о Вологодском.

Дискуссант, ведущий научный сотрудник Института славяноведения РАН Андрей Ганин, подчеркнул важность ввода в научный оборот источников на иностранных языках, написанных участниками интервенции, и свидетельств русских, публиковавшихся на разных языках, в том числе языках народов, населявших Российскую империю. Как пример он привел дневник полковника Якова (Яака) Розенбаума, прошедшего сражения и отступление на востоке, свидетельства чехословацких солдат и офицеров. Андрей Ганин отметил, что до сих пор не изданы воспоминания генерала Радолы Гайды, сыгравшего важную роль в событиях в Сибири и на Урале в 1918–1919 годах.

Воспоминания Жанена очень важны, поскольку его личность противоречива. Этот человек сыграл скорее неблаговидную роль и, судя по публикациям, был недружественно настроен к белым и Колчаку из-за их практик управления Сибирью. «Публикацию дневника можно только приветствовать», — подчеркнул Андрей Ганин. 

Дискуссант также обратил внимание на важность научного комментария. Например, Жанен пишет, что красными войсками в Сибири руководил генерал Алексей Эверт, хотя он был повторно арестован в сентябре 1918 года и расстрелян в ноябре 1918-го. В другом отрывке генерал назвал белого генерала Константина Сахарова носителем левых идей, хотя документы и воспоминания русских участников Белого движения показывают его крайним националистом. «Неясно, на каких слухах это основано», — сказал Андрей Ганин.

Второй дискуссант, заведующий кафедрой истории Древнего мира, Средних веков и методологии истории Томского государственного университета Дмитрий Шевелев, поздравил Руслана Гагкуева с выходом академического издания воспоминаний, которое позволит историкам и интересующимся прошлым получить более полное представление о Белом движении на востоке и роли союзников, в том числе их отдельных формирований, в нем, изучить взаимоотношения между ними и белым командованием и правительством.