Формирование многополярного мира порождает для России как новые возможности, так и существенные вызовы. Выработка новой продуманной стратегии развития и инструментов ее реализации позволит ей стать частью ядра нового устройства международных отношений и принять участие в создании политико-экономической модели, привлекательной для стран мирового большинства. Однако на перспективы влияет не только политика крупных игроков, но и региональных лидеров.

Центр изучения стабильности и рисков НИУ ВШЭ провел научный семинар «Новый мировой порядок и возможности России». Мероприятие прошло в рамках проекта РНФ 23-18-00535 «Борьба за Новый мировой порядок и усиление дестабилизационных процессов в Мир-Системе» и проекта Академического кадрового резерва НИУ ВШЭ «Новый мировой порядок». Модератором выступил младший научный сотрудник Центра изучения стабильности и рисков НИУ ВШЭ Егор Файн.

Волны Кондратьева приносят новый уклад

Академик РАН, главный научный сотрудник Центра изучения стабильности и рисков (ЦИСР) НИУ ВШЭ Сергей Глазьев представил доклад «Новый мировой порядок и возможности России». Ученый пояснил, что нынешняя ситуация в мире подтверждает разработанную автором теорию долгосрочного экономического развития как периодического процесса смены технологических и мирохозяйственных укладов. Они проявляются в длинных волнах Кондратьева и вековых системных циклах накопления капитала Арриги. 

В рамках теории циклов накопления капитала и смены технологических укладов первый перетекает в результате кризисов в перспективные технологии, порождая новые периоды роста. Сейчас, на переходе на шестой технологический уклад, обвального кризиса и глубокой депрессии в развитых странах пока не произошло благодаря мощной финансовой накачке экономик. Однако позитивные сигналы о выходе из стагнации отнюдь не являются страховкой для развитых экономик от кризисного сценария, особенно с учетом нарастания геополитических рисков в мире.

Более длительные циклы накопления капитала и технологического перехода нередко завершаются мировыми катаклизмами, войнами и ломкой политических институтов, что отчасти наблюдается и сегодня, когда период Pax Americana завершается сочетанием технологической революции, политической трансформации и мировой гибридной войной. 

Выход передовых стран на фазу роста длинной волны Кондратьева означает приоритетное развитие цифровых, биологических, молекулярных и аддитивных технологий, ставших ядром новой технологической революции. Лидерами в этих сферах академик назвал США и Китай, будущие конкурирующие центры развития мировой экономики, чье соперничество будет отчасти напоминать советско-американское соревнование, основанное на доступе советских министерств и американских корпораций к неограниченному финансированию, направленному на рост производства.

Формируется новое ядро мирохозяйственного уклада в Восточной и Южной Азии. Сложилась новая конвергентная система управления, где Китай, Индия, Южная Корея и Япония сочетают централизованное планирование с рыночной системой, регулируемой с позиций благосостояния общества, заметен приоритет общественных интересов над личными, отличающий азиатский цикл накопления от американского. Как и в предыдущем цикле новое ядро биполярно и имеет два политически противоположных, но похожих по системам управления развитием экономики центра - Китай и Индию. Они сочетают централизованное стратегическое планирование и рыночную конкуренцию, государственный контроль за денежным обращением и частную инициативу. При этом восстанавливается значение нравственных императивов, неэкономических ценностей, в частности, защиты окружающей среды, обеспечения качества жизни, включаемых в систему управления. Главной целью регулирования экономики государством стало повышение уровня и качества жизни населения путем создания условий для наращивания инвестиций в расширение объемов и повышение эффективности производства.

Меняются, по мнению академика, принципы межгосударственного сотрудничества, основанных на взаимной выгоде, добровольности и гармонии, не допускающих экономической монополии и ее использования для достижения гегемонии. Важно, чтобы будущая международная финансовая система была урегулирована международным договором. Другие страны стремятся догнать лидеров, а Россия находится в середине этого пелетона ведущих европейских и азиатских стран. 

Сергей Глазьев полагает, что в складывающихся условиях в России необходим переход к стратегии опережающего развития экономики на основе нового технологического уклада путем внедрения институтов и принципов управления нового мирохозяйственного уклада, для этого следует изменить целеполагание экономической политики России с таргетирования инфляции на наращивание инвестиций. Денежно-кредитную политику следует ориентировать на поощрение инноваций и инвестиций, одновременно государству необходимо вести активную промышленную политику, а внешняя политика  должна быть направлена на защиту отечественного производителя. Крупнейшим компаниям следует активнее вовлекать работников в управление, особенно в инновационных отраслях, выделяя для них долю собственности в капитале. Природная рента должна идти в бюджет, а госуправление стоит строить как централизованное частно-государственное партнерство, когда государство поддерживает частные компании в секторах, где требуются высокая инновационная активность и конкуренция.

Академик напомнил, что США стремятся представить свою версию мирохозяйственного уклада. Сейчас, по его мнению, американская экономика испытывает трудности: рост новейших технологий сочетается с упадком ряда традиционных отраслей и инфраструктуры. Новая администрация США делает ставку на развитие нового технологического уклада, пытаясь провести глубокую реформу регулирования экономики с использованием институтов нового мирохозяйственного уклада.

Многое, полагает Сергей Глазьев, будет зависеть от того, насколько успешно Трамп прекратит либеральную глобализацию, сумеет создать условия для развития инновационных отраслей, в том числе ИИ, провести модернизацию, снижающую социальную диспропорцию, и переориентацию финансовой системы на спекулятивные операции. Если ему это удастся, то он сумеет вернуть Америке величие, сочетающееся с изоляционизмом.

По его мнению, будущее России заключается в двух сценариях: она может стать одним из лидеров или ей придется присоединиться к формирующимся центрам. 

Окно возможностей для России

Становление новой мировой системы порождает и современные угрозы. Одновременно мир входит в уникальный период усиления влияния лидеров, в число которых входит и Россия, и открывает окно возможностей для влияния на новый мировой порядок. Поэтому растет необходимость изменения стратегий и поиска новых союзов и союзников, отметили в своём докладе «Новый мировой порядок и возможности России: риски, возможности, задачи» главный научный сотрудник ЦИСР НИУ ВШЭ Леонид Гринин и старший научный сотрудник Центра Антон Гринин. 

Сейчас, по их мнению, Россия играет ключевую роль в изменениях мировой системы, вызванных объективными процессами ее обновления из-за ослабления могущества Запада, снижения влияния США и их союзников в демографии и экономике. Это создает возможности создания новых центров влияния, стремящихся ограничить американский волюнтаризм. Организации стран глобального Юга играют растущую роль, одновременно на Западе заметна деградация, снизившая эффективность демократических институтов и доверие к ним.

Леонид и Антон Гринины считают весьма вероятной гонку вооружений, поскольку события последних лет, в том числе конфликт на Украине показали важность развития традиционных и создания новых видов средств поражения. Она может продлиться несколько десятилетий и создать угрозу истощения ресурсов для развития. Также следует оптимизировать налоговую политику и уменьшить риски нехватки рабочих рук, порождающие трудности в найме сотрудников во многих отраслях экономики, решить демографические проблемы.  

Эксперты НИУ ВШЭ полагают, что необходимо сформировать национальную стратегию в условиях переходного периода, связанного с глобальными процессами. Среди ее пунктов следует выделить новые принципы мирового порядка: взаимное уважение, поиск новых союзников, развитие суверенного капитала и формирование альтернативных ценностей. По их мнению, важным пунктом новой национальной идеи должен стать демографический рост, возрождение и омоложение российского народа. Антон и Леонид Гринины поддерживают принятые государством меры поддержки семей, их следует углубить, подготовить меры стимулирования рождаемости через пропаганду национальных ценностей, увеличить продолжительность жизни.

Для достижения экономического роста следует увеличить финансирование научно-технических разработок, особенно в приоритетных отраслях, в том числе в оборонно-промышленном комплексе.

Укрепление связей с зарубежными странами требует комплексного подхода. Россия может предложить миру новые идеи, направленные на построение справедливого мирового порядка. Пропагандировать их необходимо на разных международных площадках, в том числе БРИКС+. Россия способна подготовить и свой цивилизационный проект, учитывающий особенности стран и предполагающий их сближение, что позволит избежать новых конфликтов. Следует представить Россию автором нового коллективизма, противопоставив его индивидуализму США.

Революция трампизма

Ведущий научный сотрудник Центра комплексных европейских и международных исследований, старший научный сотрудник ЦИСР НИУ ВШЭ Лев Сокольщик представил доклад «Революция «трампизма»: значения для внешней политики США и мирового порядка».

Он пояснил, что трампизм является национальным выражением правого популизма в США и важно правильно прогнозировать влияние этой идеологии на внешнюю политику. Его можно отнести к фрагментированным идеологиям, т.к. он заимствует ряд идейных концептов американского консерватизма и правого радикализма. Правый популизм разделяет общество на «благородный народ» и «коррумпированную элиту» и опирается на идею, что выразителем интересов первого может быть только популистский лидер. В американском случае им стал Дональд Трамп. Налицо и некоторые пересечения трампизма и палеоконсерватизма, однако ключевые идеологи консерватизма стоят особняком от Трампа. 

Трампизм воспринял часть концептов правого радикализма. В частности, основное отличие правых радикалов от консерваторов состоит в том, что последние ведут идейную оборону существующего порядка, а первые – активно атакуют демократическую систему с целью деконструкции. Кроме того, его антимигрантский тезис о размывании прибывшими в США традиционной американской идентичности, предполагает радикальное ужесточение миграционного законодательства. 

Антиэлитные настроения Трампа, миллиардера и бизнесмена, выглядят парадоксально, но он выступает против глобальной элиты, якобы укравшей суверенитет народа и использовавшей внешнюю политику для реализации глобальных интересов, отчего пострадали простые американцы. Он сумел оседлать гнев работающей Америки, противопоставляя ее интересам наднациональные институты. В понимании Трампа, они антидемократичны из-за неподконтрольности национальным правительствам и избирателям. Идеи Трампа и его идеология революционны, поскольку заключаются в пересмотре устоявшегося порядка внутри страны и мироустройства.

Для внешней политики США это может означать пересмотр либерального миропорядка, принципов международной торговли и, в результате, протекционизм и снижение влияния международных экономических и финансовых институтов. В области коллективной безопасности это может означать перекладывание ответственности на партнеров. Трамп уже обещал создать сильнейшую армию в истории и расширить программы вооружения, он уже вышел из Парижского соглашения по климату и из ВОЗ.

Этот популизм, атакующий мировой либеральный и внутренний либерально-демократический порядок, по мнению докладчика, стал сильным вызовом. Ключевыми его компонентами он назвал ослабление плюрализма, авторитаризм, персонификацию внешней политики, снижение роли экспертизы при ее разработке и растущий риск импульсивных решений, стимулирующих противоречия и конфликты. Однако в США и на Западе действует система сдержек и противовесов, сильна оппозиция, заметна политическая поляризация. И, если Трампу не удастся совершить революцию, то он, как минимум, может способствовать корректировке американской общественно-политической системы.

Иран как новый мировой центр

Младший научный сотрудник ЦИСР НИУ ВШЭ Александр Ходунов представил доклад «Ирано-израильское противостояние 2024 г., причины и результаты».

Докладчик полагает, что Иран имеет хорошие шансы стать одним из центров нового миропорядка, если сохранит внутреннюю стабильность. Страна сопротивляется либеральному мироустройству еще с 1979 г., исламской революции, свергшей сближавшуюся с Западом монархию. Активность борьбы с американоцентричным миропорядком колебалась, наиболее бурно она проявлялась во время президентства Махмуда Ахмадинежада (2005–2013). Проиранские формирования под руководством офицеров Корпуса стражей исламской революции воевали с радикальными исламистами и прозападными группировками в Сирии, причем Израиль неоднократно наносил удары по иранским прокси. 

Иранское руководство не признает существование Израиля, а последний не признает правительство Ирана, поддерживает связи с династией Пехлеви. 

В 2024 г. противостояние активизировалось. В апреле от израильского удара   погибли 8 офицеров КСИР, в ответ Иран нанес удар баллистическими ракетами и беспилотниками, большинство из них сбили с помощью западных союзников. После гибели лидера ХАМАС Хасана Насраллы был нанесен новый удар, однако обе эти акции Тегерана были скорее демонстративными и преследовали цель сохранить лицо перед собственными гражданами.

Осенью движение «Хезболла», получающее финансовую и материальную помощь Ирана, нанесло удары по северу Израиля, в ответ Израиль атаковал северную часть Ливана и бомбардировал шиитские кварталы Бейрута. Израилю удалось нанести Хезболле серьезное поражение, были убиты многие ее ключевые руководители.

Наконец, серьезным поражением Ирана можно назвать падение Башара Асада в Сирии.

Создать угрозу для нынешней иранской власти могут новые массовые протесты, вызванные экономическими трудностями, а также межэтнические трения, однако пока иранские власти и спецслужбы купируют эти вызовы.