Голландия в XVIII веке стала одним из первых европейских партнеров России. В постсоветское время Нидерланды стали хабом для крупных российских компаний, выходящих на международные рынки. Однако сегодня Нидерланды выступают лидером санкционного дискурса. Есть ли надежда на улучшение отношений между странами, рассказал экс-сотрудник посольства РФ в Нидерландах, первый секретарь Второго департамента СНГ МИД России Вячеслав Кригер.
Нидерланды стали первым европейским партнером России при Петре I, отметил Вячеслав Кригер на лекции, организованной факультетом мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ. Великое посольство, во главе с царем в XVII веке отправившееся в страны Западной Европы для установления военно-политических, культурно-экономических и научных связей, заложило принципы и основы взаимоотношений стран на многие века вперед: российские ресурсы в обмен на голландские технологии.
Уже в XXI веке после развала Советского союза и перехода России на капиталистический путь развития Нидерланды стали хабом для большого количества российских компаний, стремящихся выйти на европейский рынок. В пример Вячеслав Кригер привел такие компании как “Газпром”, “Яндекс”, “Альфа-банк”, “Лаборатория Касперского”. Через нидерландские порты российские природные ресурсы экспортировались в Европу, а также в другие регионы мира.
Обе стороны выступали за усиления взаимодействия и стремились развивать экономические и культурные связи. Посольство РФ, по словам дипломата, в то время выступало связующим хабом для бизнеса двух стран. Российский Эрмитаж в 2009 году открыл в Амстердаме свой филиал, королевская семья Нидерландов посещала Олимпийские Игры в Сочи, представители промышленности, сельского хозяйства, здравоохранения и многих других секторов экономики обменивались опытом.
К началу 2014 года население и власти Нидерландов благожелательно относились к России, Королевство было первым торговым партнером России в Европе и вторым в мире. Именно нидерландским компаниям было доверено строительство газопровода “Северный поток”, а россияне планировали расширять свое присутствие в порту Роттердама.
Для большинства европейских государств точкой отсчета разрыва отношений с РФ стал “украинский кризис” в 2014 году, отмечает дипломат. Нидерланды же, по его словам, достаточно спокойно отреагировали на ситуацию с присоединением Крыма: многие эксперты тогда пророчили Гааге роль “голоса прагматизма” на Западе.
Фото: ВШЭ
Однако, эти прогнозы сбылись с точностью до наоборот. В июле 2014 года в небе над Донецкой областью потерпел катастрофу малазийский Boeing 777, следовавший по маршруту Амстердам — Куала-Лумпур. Для Нидерландов это стало шоком, после которого никто не мог быть согласен на business as usual с Россией, констатирует Вячеслав Кригер.
Общество страны сплотилось в скорби: realpolitic оказалась чем-то иллюзорным, а политика ценностей стала реальной, как никогда. После этой трагедии страна стала лидером санкционного давления на Россию, голландские политики заняли самую жесткую в Европе позицию. Только экономический блок робко пытался сохранить статус-кво, однако такие предложения выглядели скорее как маргинальные. Резко усилилось давление на российский бизнес, под угрозой стало даже завершение строительства “Северного потока-2”. В итоге голландские подрядчики так и не смогли до конца выполнить свои контрактные обязательства. Достраивал трубопровод «Газпром» собственными силами.
Спустя годы появилась надежда на потепление. Стороны пытались перестроить взаимоотношения, на смену резкому отторжению постепенно вновь приходил здравый практицизм. С посольством России начинали взаимодействовать политики и чиновники все более высокого ранга. Казалось, что под давлением экономического лоббизма отношения между странами снова приходят в норму.
Но потеплению не суждено было состояться. После начала СВО если европейский политик не высказывается про Россию жестко, то его местный истеблишмент не воспринимает, как политика, отмечает Вячеслав Кригер. В Нидерландах это было наиболее заметно. Гаага заняла позицию непримиримого и последовательного противника Российской Федерации.
Давление оказывалось не только на политическом и экономическом уровне. Посольство в Гааге было в кольце блокады — окруженное постоянными манифестациями сторонников и сочувствующих киевскому режиму. Здания дипмиссии подвергались актам вандализма. Более того, несколько раз пострадал мемориальный комплекс советских воинов.
Работа дипломатов оказалась серьезно затруднена. Вскоре последовала высылка значительной части сотрудников. Увеличилась нагрузка на оставшихся в Нидерландах дипломатов, в том числе по консульской линии. Официальные власти не шли на контакт, местные фирмы отказывались от выполнения контрактных обязательств по оказанию услуг Посольству.
К сожалению, никаких признаков улучшения ситуации до сих пор незаметно. Труд многих поколений русских и голландцев, результаты сотрудничества, которые накапливались и приумножались столетиями, оказались в одночасье не нужны политикам, отметил российский дипломат. При этом, очевидно, такой подход к выстраиванию отношений с Россией не просто ущербен, он явно не соответствует интересам самого голландского народа, подчеркивает Вячеслав Кригер.
И все же сложные времена для сотрудничества не продлятся вечно, уверен эксперт. Он признается, что сохраняет оптимизм и надежду на улучшение отношений между странами, правда, — в отдаленной перспективе.
Экс-сотрудник посольства продолжает следить за ситуацией в Нидерландах, поддерживая отношения как с российскими коллегами, так и оставаясь открытым для диалога с голландскими дипломатами, экономистами, политиками.
В завершении выступления Вячеслав Кригер выразил уверенность, что «новые поколения дипломатов в Нидерландах и России, в том числе студенты НИУ ВШЭ, вероятно, смогут преодолеть последствия нынешнего кризиса во взаимоотношении стран, хотя сделать это после ущерба, нанесенного действиями голландского политического истеблишмента, начиная с 2014 года, будет крайне непросто.
