Новый политический атлас мира, разрабатываемый экспертами НИУ ВШЭ и МГИМО, позволит изучить уровень влияния отдельных стран, военных и политических союзов на международные процессы и другие государства, а также детализировать политические, экономические, военные и иные факторы этого влияния. Для анализа необходимо глубоко изучить ресурсы и элементы влияния государств и основные закономерности их взаимодействия.

Консорциум МГИМО и ВШЭ провел конференцию «Политический атлас современного мира 2.0: в поисках ответов на новые вызовы». Открывший конференцию проректор МГИМО Артем Мальгин подчеркнул важность применения междисциплинарного подхода, позволяющего сочетать методы политических и социальных наук, анализ больших данных и использование геоинформационных технологий. Подготовка нового атласа мира предполагает и значительный образовательный элемент, использование полученных наработок для формирования программ обучения магистратуры и бакалавриата. По мнению проректора МГИМО, важно привлечь к работе над атласом экспертов других исследовательских центров. Он отметил важность развития пилотной версии атласа в работу, востребованную лицами, принимающими решения в государстве и бизнесе.

Декан факультета социальных наук (ФСН) НИУ ВШЭ Андрей Мельвиль напомнил о предыстории нынешнего проекта, в частности об изданном в 2007 году первом политическом атласе современности и многотомном энциклопедическом словаре «Политические системы современных государств». Он пояснил, что в атласе исследуются только признанные страны — члены ООН.

Нынешнее исследование потенциала международного влияния государств, качества жизни, угроз, вызовов и особенностей политического устройства показало: на глобальную ситуацию влияют США, Россия, Индия, Китай, Франция, Япония, Германия и несколько других стран, которые не имеют противовеса, причем положение по сравнению с 2000-ми годами кардинально не изменилось.

Андрей Мельвиль пояснил: при определении уровня влияния на международную ситуацию учитывались экономические факторы, военный потенциал, участие и статус в международных институтах, объем природных ресурсов и наличие мягкой силы. Другим его важным компонентом он назвал государственную состоятельность, в том числе качество управления и политических институтов. Вес государства в мировой политике также зависит от масштаба внешних и внутренних угроз и качества жизни в стране.

Важным фактором, воздействующим на состоятельность государства и масштаб влияния в мире, декан ФСН назвал особенности политического режима. Число вариантов устройства, называемого демократическим, выросло одновременно с очевидным подъемом авторитарной волны в разных регионах и странах, причем растет и вариативность авторитаризма. Последние годы подтвердили возможность успешного развития при недемократических режимах. «Посмотрите на Китай, Тайвань, Сингапур или Казахстан», — отметил Андрей Мельвиль.

Он назвал целью работы понимание структуры и динамики современного мира. Сравнение стран разного масштаба, качества государственных институтов, по его мнению, наиболее сложная задача. «Тем интереснее и важнее найти инструменты и методы для сравнительного анализа», — сказал декан ФСН. Он пояснил: в атласе использованы панельные данные за период с 1991 по 2020 год, проблемы возникают вследствие пропусков и запаздывания данных, а также их большого объема. Споры о числе индикаторов и способах их обработки продолжаются. Главной задачей работы он назвал создание баз, параллельно собираемых и вручную, и с использованием автоматизированных методов данных, и их многомерный анализ.

Андрей Мельвиль отметил важность образовательного элемента проекта, внедрение его результатов в соответствующие направления подготовки МГИМО и НИУ ВШЭ. О первых образовательных результатах, включая летнюю школу, речь шла во время работы секции «Инновации в образовании и подготовке кадров».

Революционный порыв

В секции «Новые концептуальные подходы» директор Центра изучения стабильности и рисков ФСН НИУ ВШЭ Андрей Коротаев и младший научный сотрудник центра Вадим Устюжанин представили доклад «К созданию глобального атласа государственной устойчивости/нестабильности». Они пояснили, что устойчивость отражает способность государства абсорбировать протестные настроения демократическими методами или репрессиями и уровень консолидации элит.

Волнения и внутренние конфликты даже в случае их подавления отражают нестабильность государства и общества, а создание индекса революционной нестабильности отражает некоторые риски для власти и вероятность их возникновения.

Важно, пояснил Вадим Устюжанин, разделять революции на невооруженные и вооруженные, отличающиеся по типам связей со структурными переменами и продолжительности. Вооруженные могут перерастать в длительную гражданскую войну, как в Афганистане или Ливии. Невооруженные продолжаются один-два года, но могут перерасти в вооруженный конфликт.

Единицами наблюдения в исследовании стали наличие/отсутствие революционного события в отдельной стране, для анализа революций использовались логистическая и порядковая регрессии и модели, включающие 10 ключевых факторов вероятности возникновения вооруженного или невооруженного революционного эпизода. Исследование показало: решающими факторами вооруженного революционного эпизода были наличие крупного или малого гражданского конфликта в предыдущем году, большая доля молодежи в структуре населения и высокая младенческая смертность. Вероятность невооруженного революционного эпизода выше в странах с высокой плотностью населения и уровнем образования. Однако в зоне нестабильности в Азии и Африке ключевыми факторами вооруженных революций стали численность населения, охват школьным образованием и недавние конфликты, а невооруженных — продолжительность пребывания первого лица у власти, обеспеченность продовольствием.

В нынешней ситуации, по мнению докладчиков, можно предполагать возможность сохранения устойчивости в Центральной Азии. Вооруженные революции наиболее вероятны в Афганистане, Чаде и Нигере.

Андрей Коротаев уточнил: предложенная идея стыкуется с проектом атласа, внутри него возможно моделировать риски массовых протестов, используя понятные независимые переменные. Он полагает возможным включить в атлас индексы дестабилизации, где выделяются три главных компонента — массовые протесты, военная и элитарная дестабилизация, а также уделить особое внимание протестной и террористической дестабилизации.

На сессии также были представлены доклады заведующего базовой кафедрой Центра политических технологий ФСН НИУ ВШЭ Бориса Макаренко «Государство и народ: нарастающее многообразие моделей отношений» и доцента департамента политики и управления ФСН Михаила Миронюка «Признаки (бес)порядка: о чем говорят (и умалчивают) индикаторы стран в “Политическом атласе современного мира 2.0”».

Стандартизация мирового порядка

На сессии «Эмпирический фронтир: новые данные и новые методы» доцент ФСН НИУ ВШЭ Евгений Седашов представил доклад «Методологические подходы к количественной оценке современных государств». В докладе параметры современных государств были разделены на 5 групп: географические, экономические, военной мощи, демографические и институциональные. Чтобы получить содержательные и интерпретируемые описания деятельности государств и вклад отдельных параметров в характеристики стран, необходимо оценить эффект влияния последних.

Для такой оценки используются два подхода — байесовский метод главных компонент и конфирматорный факторный анализ. Для измерения весов отдельных факторов генерируется латентная переменная, отражающая интересующую нас характеристику, например потенциал международного влияния. Потенциал — сложный фактор, включающий разные параметры. Основная задача метода главных компонент — определить вес отдельных параметров и их влияние на латентную переменную. Конфирматорный факторный анализ, наоборот, показывает, как латентная переменная влияет на наблюдаемые параметры потенциала международного влияния.

Генеральный директор Российского совета по международным делам (РСМД) Иван Тимофеев представил доклад «Политический атлас: как изучать асинхронную многополярность?». Он подчеркнул: отразить в электронном атласе динамично меняющуюся ситуацию сложнее, чем показать картину на определенный момент. Необходимо объяснять потенциальным пользователям и критикам, что изменение позиций России по отдельным показателям и в целом связано с динамикой экономического и политического развития и влияния других стран.

Другим важным элементом атласа он назвал конвертацию параметров военной и экономической мощи в действие. Например, экономический потенциал ЕС сопоставим с потенциалом США, но его использование в политических целях и вызванный им эффект, возможность использовать экономические преимущества как оружие несоразмерны.

По мнению Ивана Тимофеева, в нынешней ситуации следует рассуждать о понятии асинхронной полярности. Например, в аспекте военной мощи мир стал относительно многополярным благодаря росту военного потенциала России, Китая и Индии, но в других сферах, например в международных финансах, он остается однополярным. Это, полагает Иван Тимофеев, подтверждается почти стопроцентной вероятностью отказа ведущих китайских и индийских банков обслуживать счета и операции российских подсанкционных лиц и компаний из-за опасений подвергнуться ограничениям деятельности в США и Европе. Сейчас в мире сосуществуют несколько реальностей, взаимодействие и потенциалы которых сложно рассчитать.

Иван Тимофеев уверен: следует попытаться стандартизировать мировой порядок и посмотреть распределение ресурсов внутри него. «Что можно посчитать, надо посчитать», — сказал он.

В первом атласе авторы стремились определить основные понятия государственности, государственной мощи, угроз и др. через индексы. Нынешний порядок может пониматься как система правил, определяющая поведение игроков, но он может отражать и распределение мощи и ее взаимодействие, например в отношениях между Индией и Пакистаном. «Нас интересует, как распределяются потенциалы влияния и что за ними стоит», — уточнил гендиректор РСМД.

Есть эксперты, считающие, что включать в факторы влияния компоненты внутренней политики и качество жизни неправильно. «Например, возьмем КНДР, где качество жизни крайне низкое, а бомбу-то сделали», — заметил Иван Тимофеев. «Если мировой порядок определять только через силу — это скучно: основные игроки очевидны, а что остальные? Добавление параметров позволяет проникнуть в суть региональных особенностей и взаимодействий. У нас есть сильные стороны, способные обогатить теорию через данные или цифры. Но при этом надо понимать, что в нашей работе есть ограничения, которые мы должны объявить», — подытожил руководитель РСМД.

В секции также были представлены доклады ведущего эксперта отдела обеспечения проектной деятельности МГИМО Виталия Каберника «Новые инструменты автоматизированного сбора и анализа данных и проблемы статистических показателей», заместителя декана ФСН НИУ ВШЭ Дениса Стукала «Статистический анализ субъективных оценок политических характеристик государств: подходы и вызовы» и преподавателя ФСН Артема Мальцева «Аморфная “жесткая сила”? Подходы к реконцептуализации и эмпирическому измерению военной мощи в мировой политике».

В завершение конференции Андрей Мельвиль отметил: нынешняя работа, в отличие от первого атласа, сконцентрирована на изучении структуры современного миропорядка и динамики его изменений, а также сосуществования элементов прежнего и нынешнего порядков.

Он подчеркнул: изучение индексов качества жизни и уровня демократии по-прежнему важно, поскольку они остаются существенными элементами, которые следует учитывать, вычисляя национальную мощь и потенциал влияния государства. «Фокус на влияние и мощь нисколько не отменяет анализ других факторов, это делает нашу картину интереснее и сложнее», — сказал декан ФСН НИУ ВШЭ.

Он поблагодарил докладчиков и участников конференции за интересные доклады и содержательную дискуссию. «Это лишь начало работы, мы только разминаемся», — подытожил Андрей Мельвиль.