Изменение международной ситуации и смена внешнеполитических приоритетов России не должны означать прекращения изучения внешней политики Запада, его отдельных стран, политических институтов. Их исследование позволяет учесть успешный и неудачный опыт интеграции в Европе, выстроить сбалансированные отношения с новыми партнерами.

Одна из секций V Международной конференции «Мировое большинство в новых реалиях: региональное измерение» была посвящена изучению политики и институтов Запада в нынешней ситуации. Модератор, профессор департамента зарубежного регионоведения факультета мировой экономики и мировой политики (ФМЭМП) НИУ ВШЭ Галина Никипорец-Такигава, подчеркнула, что на секции удалось собрать людей, которым есть что сказать и которые не нуждаются в представлении.

Научный руководитель Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ, профессор департамента зарубежного регионоведения Тимофей Бордачев представил доклад «Проблема суверенитета в современной Европе, региональный и национальный аспект». Он подчеркнул, что прекращение академического и практического изучения Запада и Европы в нынешней ситуации было бы ошибочным, так как противоречило бы логике исторического процесса, который не является линейным, означало бы отказ от одного из ресурсов внешней политики и указало бы на зависимость России от стратегии основных противников в англосаксонском мире.

Евросоюз: проблема суверенитета

Начало интеграции в 1950-х — середине 1960-х годов, по мнению Тимофея Бордачева, стало попыткой европейских государств сохранить суверенитет в изменившихся после Второй мировой войны условиях, когда правящие элиты провалили решение задачи защиты суверенитета и частично или полностью (как Германия и Италия) утратили его в пользу США в рамках НАТО и трансатлантических отношений в целом.

Тем не менее, отметил эксперт НИУ ВШЭ, интеграция предполагала, что ключевые элементы суверенитета оставались прерогативой государств, а не союза, а первичные договоры, в том числе о создании Евросоюза, заключались по соглашению всех государств-участников. Интеграция развивалась благодаря расширению суверенитета по всем аспектам деятельности государств, кроме обеспечения безопасности, выведенной на трансатлантический уровень.

Европейцы так и не распространили сотрудничество на сферу безопасности, но одновременно укрепляли устойчивость Европы как сообщества. Ее основными элементами стали создание общего рынка, единой валюты, общей миграционной политики и размышления об общей внешней и оборонной политике. Наиболее решительным шагом стала попытка создания политического союза, предпринятая в 1990-е годы и продолжавшаяся в течение 20 лет. Она встретила сопротивление США и одновременно государств, стремившихся сохранить собственный суверенитет.

Из-за расширения ЕС на Восток, экономического кризиса 2008–2009 годов и отчасти пандемии ситуация изменилась. Включение в ЕС группы государств Восточной Европы, которые выстраивают свою внешнюю политику в глобальном контексте противостояния США и России, и борьба с кризисом привели к тому, что интеграция становится фактором внутренней дестабилизации Европы. Совет ЕС, пояснил докладчик, получил право управления базовыми вопросами макроэкономической политики стран-участниц, произошло резкое укрепление суверенитета одних государств и ослабление суверенитета других. Среди первых оказались Германия и ее союзники, среди вторых — экономически слабые государства ЕС, особенно Южной Европы, сильнее других пострадавшие от кризиса. Далее произошли кризисы беженцев 2014–2015 годов, когда проблемы миграции, по мнению Тимофея Бордачева, решались странами-лидерами через волюнтаристское распределение квот, а не через межгосударственные соглашения, как ранее. ЕС также ослабил выход Великобритании, а кризис, связанный с пандемией COVID-19, показал: в союзе действует механизм распределения помощи, работающий на основе фактического ограничения суверенитета части государств и привилегированного положения отдельных стран. При этом, уверен эксперт, не происходило укрепления общего суверенитета сообщества и его институтов, например Европейской комиссии, суда и Европарламента. Так, попытка сделать Европарламент более самостоятельным через избрание председателем представителя лидирующей партии была заблокирована Германией и Францией.

«В результате ЕС подошел к событиям 2022 года с ослабленным суверенитетом большинства стран (кроме Германии) и всего сообщества, атомизацией элит и граждан, усилением зависимости от более стабильных юрисдикций и суверенитетов, попаданием в зависимость от внешнего контекста, утратой контроля над своими действиями», — подытожил Тимофей Бордачев.

Какие выводы следуют из примера ЕС для мирового большинства? Суверенитет государств остается единственным способом сохранить независимость от более сильных юрисдикций, интеграция не работает как инструмент укрепления суверенитета, необходим поиск институтов поддержания баланса среди участников сотрудничества, опасность представляет реальное и формальное ограничение суверенитета, возникновение феномена лидерства.

Полемизируя с Тимофеем Бордачевым, директор Центра средиземноморских исследований ФМЭМП НИУ ВШЭ, профессор департамента зарубежного регионоведения Екатерина Энтина в докладе «Выборы в Европарламент: что значит укрепление правых и фиаско зеленых», высказала мнение, что основные институты ЕС в последние годы не ослабли, а усилились. Еврокомиссия получила возможность применения «принципа обусловленности» — «финансы взамен лояльности» не только в отношении стран — кандидатов на вступление, но и стран-членов. Выросла нормотворческая активность Европарламента: именно он выступает застрельщиком наиболее активных действий. Екатерина Энтина отметила: на предстоящих в июне 2024 года выборах прогнозируется рост правых и антисистемных сил вследствие серии кризисов, упадка многих классических партий и фрагментации политического пространства.

Более сдержанное отношение населения к выборам в Европарламент по сравнению с национальными приводит к возможности мобилизовать наиболее радикальные силы. Кроме того, лозунги правых в ЕС привлекательны, поскольку связаны со снижением нагрузки, вызванной разрывом связей с Россией и зеленым переходом.

Однако этот рост не сможет дать устойчивого большинства популистам на национальном и общеевропейском уровнях. Екатерина Энтина считает, что не стоит питать надежд на победу правых популистов и формирование ими более прагматичной внешней политики: даже при росте влияния они не смогут стать большинством, наконец, их победа вряд ли повлияет на внешнюю политику Евросоюза. «Выстроить отношения с ЕС на приемлемой основе даже в случае победы правых популистов не сегодняшний день не представляется возможным, поскольку в отношении общего контекста развития ЕС существует консенсус, а противоречия складываются исключительно в контексте большей или меньшей радикальности выбранного курса», — подытожила Екатерина Энтина.

Тем не менее можно ожидать снижения влияния зеленых, успех которых в прошлой легислатуре объяснялся аккумуляцией протестных голосов. Брюссель конвертировал их победу и, подменив понятия, запустил ряд реформ. Однако сейчас радикальная зеленая повестка потеряла поддержку, нужны более системные меры.

Противоестественный разрыв с Россией

Профессор-исследователь НИУ ВШЭ Федор Лукьянов в докладе «Гражданская сила военного времени: ЕС в условиях меняющейся международной среды» подчеркнул: европейский фактор для России исторически и особенно в последние десятилетия был системообразующим. «Сейчас мы видим не только слом внешнеполитического направления, но и изменение общественного целеполагания», — сказал докладчик. Он отметил: фундаментом стабильности отношений послевоенной Европы с СССР было взаимодействие в энергетической сфере. Трубопроводы, проложенные из Сибири в Италию и Германию, скрепили пространство и позволили стабильно пройти кризисные периоды холодной войны, причем европейские страны, такие как Франция, Германия, Великобритания и Италия, в 1970–1980-е годы могли повлиять на США и добиться ослабления санкций против СССР. Сейчас ничего подобного нет. Нынешнее разделение экономик России и ЕС Федор Лукьянов назвал противоестественным. 

Со второй половины 1980-х годов в Москве руководствовались идеей построения общеевропейского дома, как его понимали бывший советский лидер Михаил Горбачев и его соратники. Однако с распадом СССР стало понятно, что никто не собирается сооружать его заново и совместно, а вселение новых жильцов в имеющийся кооператив происходит только на жестких условиях хозяина. Это устраивало малые государства, но не Россию. Возникло противоречие: Россия считала, что она — один из участников создания нового миропорядка, а с точки зрения США и Европы она должна была в него встраиваться.

Наконец, отметил Федор Лукьянов, заметно полное расхождение концепций исторических событий: образ прошлого на Западе и в России принципиально отличается, качественно изменившись по сравнению даже с самыми острыми моментами холодной войны. Тогда считалось, что, несмотря ни на что, в активе СССР и Запада — общая победа над нацизмом, самым страшным злом в истории. Но теперь этой общей победы нет, у каждого она своя.

Сейчас, полагает эксперт, европоцентризм потерял смысл. России скорее был бы выгоден кризис нынешнего устройства ЕС, поскольку с союзом, какой он есть теперь, никакого взаимодействия не будет. «Когда настанет новый этап развития российско-европейских отношений — неясно, и их смысл существенно изменится, потому что изменятся обе стороны — и Россия будет другая, и Европа», — подытожил Федор Лукьянов.  

Британия в поисках себя

Ведущий научный сотрудник Центра британских исследований Института Европы РАН Кира Годованюк представила доклад «Внешняя политика Британии в новых реалиях: от поиска идентичности до выработки стратегии», начав серию докладов, посвященных отдельным страновым кейсам, с разговора о Великобритании. Она напомнила: за последние годы в стране сменилось семь министров иностранных дел, что отражает хаотичность адаптации внешней политики.

Сейчас параллельно идут две важные трансформации, вызванные выходом из ЕС и ревизией собственного статуса в меняющемся мире. В последней стратегии внешней политики Великобритании сказано о формировании полицентричного миропорядка, который, по мнению Лондона, высококонкурентен и дает преимущество авторитарным государствам.

Вследствие тесного переплетения внешней и внутренней политики Великобритании возникают противоречивые предложения адаптации первой к нынешней ситуации. Например, сторонники Брекзита и бывшего премьера Бориса Джонсона предлагают идею глобальной Британии, но нынешнее руководство страны признает ее нежелательной. Новый премьер Риши Сунак говорит о «терпеливой дипломатии», направленной на выстраивание долгосрочного партнерства со странами мирового большинства, отказ от неоколониальных дискурсов.

Другим вызовом эксперт назвала поиск идентичности в новой системе координат. Брекзитеры стремились восстановить суверенитет над границами, деньгами и судами, но достижение самостоятельности вызвало проблемы взаимодействия с Европой и одновременно стремления к региональному лидерству. В Великобританию возвращается идеология «домашнего» европейского региона и новый континентализм. При этом в условиях фрагментации Запада конкуренция между Великобританией и континентом будет сохраняться, поэтому Лондон будет выстраивать систему двухсторонних соглашений, в том числе военно-политических.

При этом отход от Европы приводит к дрейфу в сторону США, и Вашингтон парадоксально становится посредником между Лондоном и Брюсселем. При этом Великобритания выступает лидером Запада в поддержке Украины.

По мнению Киры Годованюк, главная проблема нынешней Великобритании — найти место между Вашингтоном, Европой и глобальным большинством. «Лондон не имеет ресурсов, чтобы приспособиться к биполярности, и главная его задача — сохранить американоцентричный мир и остаться локомотивом коллективного Запада», — подытожила эксперт Института Европы РАН.

Выстрел в ногу по-фински

Декан факультета политологии СПбГУ Александр Курочкин продолжил обсуждение конкретных европейских примеров докладом «Гибкое стратегическое управление и бюджетная консолидация в ЕС (на примере Финляндии)», назвав Финляндию примером положительных практик создания условий развития международных отношений до 2022 года. В ситуации, когда главными вызовами стали рост конкуренции за сокращающиеся материальные и человеческие ресурсы, трансформация рынка труда, рост бесконтрольности информационно-технологического развития, Финляндия показала способность к инновационному развитию, адекватно реагируя на внешние вызовы, сохраняя экономическую и социальную устойчивость и свою идентичность. Всего за год она перешла от падения ВВП на 20% 1993–1994 годов к быстрому росту. Финляндия выступила поставщиком качественного менеджмента и стратегического управления, многие ее практики стали предметом монографий и учебных пособий. Однако ее непродуманная внешняя политика, вступление в НАТО, разрыв внешнеэкономических связей с Россией привели к утрате этих инструментов. Финляндия, по мнению докладчика, выстрелила себе не в ногу, а в голову, и последствия только начинаются: беспрецедентный дефицит бюджета в 2023 году, ситуация, когда границы закрываются практически полностью, не способствует развитию Финляндии. Это яркий пример удара внешней политики по экономике. Федор Лукьянов привел пример: построенный в расчете на российских покупателей в Финляндии аутлет продается по цене в 20 раз ниже объема вложенных в него средств.

Подобные примеры перспектив экономической политики западных стран в ситуации кризиса отношений с Россией и странами мирового большинства были рассмотрены в докладе заведующего сектором экономики ФРГ Центра германских исследований отдела страновых исследований Института Европы РАН Александра Котова «Внешнеполитические инициативы европейских стран по обеспечению сырьевого суверенитета», доцента департамента зарубежного регионоведения ФМЭМП НИУ ВШЭ Льва Сокольщика «Проблема эффективности санкционной политики США в отношении России». Трудности развития других политик были рассмотрены в докладе старшего преподавателя новейшей истории кафедры раннего нового времени и новейшей истории в Автономном университете Барселоны Жозепа Пучсега «Политика памяти современной Испании: Народный фронт», доцента кафедры испанского языка МГИМО МИД России Алексея Дементьева «Что ждет Государство автономий Испании в XXI веке?», доцента департамента зарубежного регионоведения ФМЭМП НИУ ВШЭ Сергея Шеина «Внешняя политика ЕС сквозь призму интеракционистской теории ролей Мида».

В дискуссии приняли участие Чрезвычайный и Полномочный Посол Многонационального Государства Боливия в Российской Федерации Мария Луиса Рамос Урсагасте, заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований ФМЭМП НИУ ВШЭ Юлия Белоус, доцент кафедры политических институтов и прикладных политических исследований СПбГУ Диана Будко, доцент кафедры российской политики СПбГУ Светлана Морозова, эксперт департамента зарубежного регионоведения ФМЭМП НИУ ВШЭ Андрей Собакин и научный сотрудник Центра средиземноморских исследований ФМЭМП НИУ ВШЭ Александр Пивоваренко.