Исследования в социальных и гуманитарных науках с привлечением людей требуют столь же четких этических правил, как и в биологии и медицине, поскольку участие в таких исследованиях может нанести ущерб, в том числе уязвимым группам населения. Публикация результатов таких исследований требует безусловного рассмотрения и утверждения этическими комитетами. Разработка их протоколов и объяснение участникам смысла информированного согласия облегчают взаимопонимание между учеными и участниками исследований.

Заместитель директора НИУ ВШЭ — Санкт-Петербург по научной деятельности Лариса Цветкова провела открытую лекцию «Нюрнбергский кодекс. Этические принципы экспериментов над людьми». Она отметила, что лекция планировалась на 11 апреля, в день памяти узников нацистских концлагерей, который установлен в честь освобождения узников одного из крупнейших нацистских лагерей смерти — Бухенвальда, существовавшего с лета 1937 года. В нем в разные годы содержалось около 250 000 заключенных, 56 000 из них погибли из-за голода и вследствие бесчеловечных медицинских экспериментов. 

Лариса Цветкова напомнила: в рамках Нюрнбергского процесса были осуждены и врачи, принимавшие участие в испытаниях на людях. Например, в интересах люфтваффе заключенных сбрасывали с самолета для определения максимальной высоты падения человека без парашюта без его гибели. Также ставились эксперименты с заражением брюшным тифом, малярией, с биологическим и химическим оружием.

Нюрнбергский кодекс: не навредить испытуемому

После оглашения приговора был принят Нюрнбергский кодекс, ставший основой этических кодексов профессиональных сообществ. Согласия, подписываемые сейчас пациентами в клиниках перед началом лечения, — результат длительного процесса осознания того, что человек должен понимать масштабы и риски предстоящего ему медицинского вмешательства. Старт этим продолжающимся по сей день процессам дало принятие нюрнбергских кодексов. В России такой кодекс принят только для медико-биологических исследований, а в социогуманитарных науках он пока не используется. Тем не менее, поскольку эксперименты в них могут быть этически небезупречными, многие профессиональные сообщества создают свои этические кодексы, опирающиеся на Нюрнбергский. 

Например, кодекс Российского психологического общества, в котором Лариса Цветкова возглавляет этический комитет, регламентирует соблюдение этических норм в области психологических исследований, в том числе с точки зрения вмешательства в жизнь его участников в ходе экспериментов.

Первым обязательным условием участия человека в эксперименте является его добровольное согласие. Психологам следует понимать, что они должны получить согласие людей и удостовериться, что участники понимают, в какое исследование они вовлечены.

Второй ключевой принцип: результат эксперимента принесет обществу пользу, которую нельзя получить иным способом, без вовлечения людей в исследование. 

Третий принцип: результаты исследований должны быть таковы, чтобы эксперимент над человеком был обоснован с научной и гуманитарной точек зрения.

Ученому следует точно знать, что он не причинит участникам излишних страданий, а сам эксперимент нельзя проводить, если есть риск гибели человека или нанесения ему увечий. Исключение может быть предоставлено, например, врачам, разрабатывающим вакцины и испытывающим их на себе. 

Степень риска при проведении эксперимента не может превышать научной и гуманитарной важности проекта. Перед исследованиями следует детально проработать их гуманитарные и технические компоненты, предупредить испытуемого о рисках. Эксперименты на людях могут быть доверены только профессионалам. Наконец, эксперимент может в любой момент прекратить испытуемый, почувствовав дискомфорт, и сам экспериментатор, если видит, что следующий шаг может угрожать эмоциональному или соматическому благополучию участника.

По мнению Ларисы Цветковой, участники медико-биологических исследований защищены уже достаточно надежно. Банки биологической информации, которые формируются с согласия пациентов, позволяют оперативно выработать меры борьбы с новыми болезнями. Например, во время пандемии коронавируса была разработана методика лечения инфекции с использованием плазмы крови, хранившейся в биобанке, спасшая жизни многих больных. Люди начинают понимать важность создания биобанков, их готовность жертвовать биоматериал возрастает, в том числе благодаря пониманию безопасности хранения биоматериала, которая прописывается в информированных согласиях, подписываемых жертвователями.

Вместе с тем люди, подписывая информированные согласия об обработке данных исследования, часто не задумываются, как они могут храниться и использоваться, хотя по анализу крови можно многое узнать о состоянии здоровья человека. Эксперт НИУ ВШЭ рекомендовала слушателям детально изучать информированное согласие, подписываемое при сдаче анализов.

Права участников биомедицинских экспериментов защищены также и правилами Высшей аттестационной комиссии РФ: ученая степень кандидата и доктора медицинских наук по результатам исследований с применением экспериментов с участием человека присваивается только в случае их одобрения этическими комитетами, детально рассматривающими корректность информированного согласия и протокола исследования. 

Небезопасные исследования в социогуманитарных науках

При этом исследования в области социогуманитарных наук тоже могут быть этически небезупречными. Лариса Цветкова напомнила об экспериментах американских психологов Стэнли Милгрэма («Подчинение: исследование поведения», 1963) и Филиппа Зимбардо (Стэнфордский тюремный эксперимент, 1971). 

Первый стремился изучить готовность человека в том числе причинять страдания другим в случае, если это является частью инструкции, исполнения каких-либо обязанностей. Он пытался понять причины «послушания» и готовности человека причинять другому страдания, если его просят это сделать. В эксперименте участвовал испытуемый и актер, игравший роль второго испытуемого. Милгрэм предлагал испытуемым участвовать в эксперименте по изучению работы кратковременной памяти. Им предлагались пары слов, которые они должны были запомнить и потом воспроизвести. В случае ошибки испытуемый получал удар током. На самом деле это не был удар током, но игравший роль подсадного испытуемого актер корчился от боли, изображая страдания. Многие реальные испытуемые, предупрежденные, что разряд определенной силы может нанести увечья или даже повлечь гибель, видели страдания, изображаемые актерами, тем не менее повышали силу тока (в действительности разряда не было), несмотря на угрозу жизни другого участника эксперимента. Стэнли Милгрэм после этого высказал разочарование нежеланием людей осознать меру ответственности и готовностью «следовать инструкции». 

Филипп Зимбардо провел так называемый тюремный эксперимент в Стэнфордском университете. В ходе него он предложил своим слушателям вытащить бумажку с двумя социальными ролями — заключенного и тюремщика; после распределения ролей студенты переодевались в робы и мундиры. В первую же ночь «охранники» разбудили «заключенных» и заставили их отжиматься, причем те подчинились, затем издевательства продолжились. Эксперимент прекратила аспирантка, заявившая, что он нарушает все этические принципы. Многие испытуемые после эксперимента демонстрировали повышенную тревожность и склонность к депрессии. 

После оглашения его результатов, публикации статей и книг Филиппа Зимбардо в США приняли концепцию гуманизации тюрем, создали программы реабилитации выходящих из мест заключения и профилактики психического здоровья сотрудников тюремной системы.

Психологи объясняли такие действия влиянием социальной роли на человека, поэтому подобные эксперименты заставили думать о создании этических кодексов в сфере социальных и гуманитарных наук, внедрять их в исследования. «Сегодня рисков не меньше, чем в конце XX и начале XXI века», — заметила Лариса Цветкова. 

Однако сейчас появляются новые уязвимые группы населения: мигранты, беженцы, переселенцы. К группам риска традиционно относятся и дети, поэтому будущим и нынешним педагогам в своей работе всегда необходимо задумываться над уязвимостью и ранимостью своих подопечных. Когда они проводят эксперименты с вовлечением детей, этический комитет просит подготовить информированное согласие и для ребенка, если ему нет 14 лет, и для родителя, понятное для испытуемого и/или его близких, в том числе для маленького ребенка. 

С расширением конфликтов, в том числе военных, уязвимыми становятся участники боевых действий и жертвы применения оружия из числа мирного населения. Их привлечение к исследованиям позволяет изучить влияние участия или вовлеченности в конфликт на соматическое и психическое здоровье. Однако ученые должны понимать, какие риски связаны с вовлечением таких групп в исследования, и обеспечить безопасный порядок хранения и использования полученных результатов. 

Этические принципы для социогуманитарных исследований

Пока этические принципы для социогуманитарных исследований не внедрены повсеместно и действуют лишь в небольшой группе вузов. Лариса Цветкова предложила создать локальные этические комитеты. Один из них уже действует в московском кампусе Вышки. Его работа стимулирует ученых к обеспечению безопасности данных привлекаемых к экспериментам людей. Следует также задумываться, как хранятся чувствительные сведения, поскольку один из барьеров, препятствующий, например, обращению к психологу, — опасение, что материалы окажутся доступными посторонним людям и могут быть использованы против обратившихся.

Хорошо написанное и понятное респондентам согласие облегчает взаимопонимание с исследователем и снимает барьеры недоверия. Это, по мнению Ларисы Цветковой, важный элемент техники установления контакта во время проведения исследования. Например, креативные ученые придумывают для работы с детьми информированное согласие в виде картинок. Информированное согласие, понимание порядка хранения данных и круга лиц, имеющих к ним доступ, по мнению эксперта, расширит круг тех, кто готов обратиться за психологической помощью.

Лариса Цветкова с сожалением отметила, что не во всех вузовских учебных программах есть курсы или разделы, посвященные исследовательской этике. «В области социогуманитарных знаний это проблема, которую надо решать. Даже распространение онлайн-курсов на эту тему было бы важно и полезно», — подытожила она. Необходимо, чтобы исследователи помнили: точкой отсчета в этом направлении стало оглашение результатов опытов на людях в Нюрнберге. 

Декан Санкт-Петербургской школы гуманитарных наук и искусств НИУ ВШЭ Адриан Селин обратил внимание на специфику работы социологов, антропологов и историков с массивами неанонимизированных данных. Также важно, по его мнению, обращать внимание на защиту прав привлеченных к исследованиям школьников и студентов и представителей народов, подвергавшихся колониальному угнетению.

Лариса Цветкова отметила, что этические кодексы приняты и у социологов. Исследователи должны получить у респондентов информированное согласие. «Наша задача — не запретить проведение экспериментов, а информировать участников исследований. Включение этического блока в обучение студентов-социологов, -антропологов и -историков необходимо, надо обучать готовить исследования с этой точки зрения, объяснять, как привлекать в исследования уязвимые группы и защищать их, использовать результаты, не допуская к ним посторонних», — подчеркнула Лариса Цветкова. Поэтому важно обучать сборщиков данных, не всегда высокопрофессиональных специалистов, как зачитывать информированное согласие, как собирать и хранить информацию, чтобы она не оказывалась у третьих лиц. Дополнительные знания по этике исследований не повлекут их запрета или прекращения, но позволят не нанести вреда их участникам.