В развитии экспортного потенциала России в Азиатско-Тихоокеанском регионе ключевую роль должен сыграть Северный морской путь. Ситуация складывается так, что экспортные потоки могут быть переориентированы с европейского направления на азиатское, и в поисках эффективной транспортной коммуникации с рынками Индии и Китая этот маршрут приобретает новое значение. На XXIII Ясинской международной научной конференции прошла секция «Арктические исследования».
Станислав Чуй, директор Проектно-консалтингового центра информационно-экономического моделирования Института строительства и жилищно-коммунального хозяйства ГАСИС НИУ ВШЭ, представил на сессии «Регионы и города» свой доклад «Новая роль Северного морского пути в эпоху шеринговой трансформации мировой экономики (СМП — новый драйвер в формировании экспортного потенциала российских региональных предприятий, выход на рынки Азиатского полигона)». По его мнению, СМП должен рассматриваться «не только как инструмент реализации осуществления грузопотока между Азией и Европой, но как самостоятельный транспортный маршрут со своей национальной грузовой базой, основанной на региональной экономике субъектов Федерации». Этот маршрут нужен для доставки продукции несырьевого экспорта на азиатские рынки, а также востребованной продукции в российcкие регионы.
Станислав Чуй, фото: cup-russia.ru
Особое значение СМП приобретает для шеринговой экономики, где ключевыми инструментами становятся цифровое моделирование и платформенные технологии обмена информацией, которые в том числе позволяют управлять производственными активами, при этом не владея ими, говорит эксперт. На фоне этих структурных и смысловых преобразований в экономике России идет реализация проекта развития Арктики, где в эпоху глобализма ключевыми инструментами развития остаются ресурсная обеспеченность и эффективная логистика торговых путей. В связи с введением санкций против России основными рынками для нас могут стать Китай, Индия, Япония, Корея. Это рынки, емкость которых по покупательной способности равна ВВП Европы и США и оценивается в 40 трлн долларов. Для сравнения Станислав Чуй приводит объем российского рынка — 4,1 трлн долларов.
«СМП является наиболее дешевым и эффективным способом доставки в эти страны товаров, проданных с использованием торговых платформенных сервисов», — продолжает он. Регулярное арктическое морское и речное судоходство для каботажных, межрегиональных и международных перевозок по трассе СМП с заходом в речные порты позволит сформировать условия и для снабжения Арктики, и для формирования грузовой национальной контейнерной базы.
Для этого должна быть обеспечена ритмичная доставка товаров экономик субъектов РФ, востребованных на рынках Азиатского региона, с использованием водных маршрутов арктических рек и трассы СМП, рассказывает Станислав Чуй. Такой подход, полагает эксперт, позволяет говорить о новой роли маршрута в развитии несырьевого экспортного потенциала субъектов Федерации. В том числе он дает возможность сформировать значительную собственную грузовую базу, осуществить переход от связки «китайская грузовая база — рынки Европы» к связке «собственная грузовая база — рынки АТР».
Транзит китайских грузов в Европу при этом будет рассматриваться как «побочный эффект» основной логистической системы «РФ — рынки АТР». В этом случае СМП будет играть ключевую роль в формировании отечественной грузовой контейнерной базы и нового товарного потока в мировой экономике из России в Азию.
Андриан Влахов, научный сотрудник факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ, в докладе «Динамика идентичности и трансграничные контакты в российско-скандинавском арктическом пограничье в постиндустриальный период» рассказал, как развивается Арктический регион. В качестве примера он взял Костомукша (Карелия), Баренцбург (архипелаг Шпицберген), Никель и Заполярный (Печенгский район Мурманской области). Все эти сообщества представляют собой индустриальные моногорода с предприятиями «Северсталь», «Арктикуголь», «Норникель». Территории сильно различаются по причине того, что предприятия, функционирующие в их границах, принадлежат к разным отраслям промышленности, но общая идентичность жителей арктического приграничья в российско-скандинавской контактной зоне все-таки существует, делает вывод исследователь.
В обсуждении также принимала участие стажер-исследователь Международного центра анализа и выбора решений НИУ ВШЭ Юлия Скрутская.
Фото: iStock
