На магистерской программе «Литературное мастерство» студенты – в основном молодые люди самых разных профессий учатся писательскому ремеслу, в том числе искусству построения художественного текста и умению увлекать читателя судьбой своего героя. Но для будущих писателей, переводчиков и критиков очень важно знать российских и зарубежных классиков, ведущих современных писателей. Это встречается далеко не всегда. О программе, ее особенностях и непонимании родного языка частью пользователей социальных сетей, считающих себя ревнителями отечественной культуры, HSE Daily побеседовала с ее академическим руководителем Майей Кучерской.

Как давно была подготовлена программа «Литературное мастерство» и когда возникла идея ее создания?

Наша программа приняла первых студентов 5 лет назад, в 2017 году, этим летом мы выпустили четвертый набор. Но у меня, конечно, ощущение, что прошло много-много лет, столько текстов наши студенты за это время опубликовали, столько премий получили, столько проектов мы сделали. Идею открыть программу мне подсказали слушатели Creative Writing School. Это частная школа для взрослых, где мы учили писать прозу – на коротких курсах, длиной в три-четыре месяца. И каждый раз в конце курса ко мне или коллегам подходили слушатели и горевали: мало! мы хотим еще! И я поняла: нужна длинная, красивая, фундаментальная программа, которая насытит всех страждущих. Нужно не несколько месяцев, а хотя бы два года – за это время можно дать основы писательской профессии.

Это конкуренция с Литературным институтом?

Честно говоря, так я нашу программу никогда не воспринимала. Послушайте, ну, как можно сравнивать большой институт, в котором тысячи студентов учатся на протяжении пяти лет, с нашей скромной двухлетней программой, на которой полсотни человек. К тому же в Лит идут после школы, почти дети, к нам – только после бакалавриата, молодые, но в общем зрелые люди. Так что тут скорее альтернатива, чем конкуренция. Содержательное же отличие Литинститута от магистратуры заключается в том, что мы учим техникам писательского ремесла, открыто признаем, что в писательской работе, помимо вдохновения, парения, есть земное измерение: конкретные формальные приемы, с помощью которых можно добиться того или иного эффекта. Я много думала о том, почему в Лите от этого сознательно уклоняются. Возможно, из верности собственной истории. Литинститут открылся в 1933-м году, в рамках большого госпроекта по подчинению литературы коммунистической идеологии, тогда же был создан Союз писателей СССР и уничтожены все литературные группы. И это было время официальной борьбы с формализмом в литературе и литературоведении. За 90 лет много воды утекло и, наверное, что-то можно было бы реформировать, но у каждого учебного заведения свои традиции. Несмотря ни на что, из стен Литинститута вышло и выходит множество талантливых литераторов. Просто наш путь кажется мне более эффективным и быстрым.

А вы чему учите будущих писателей? Какие ключевые дисциплины курса?

Мы учим профессии. Профессиональный писатель, переводчик, литературный критик, а с этого года у нас три трека, должен уметь писать, переводить, анализировать тексты. И, само собой, иметь широкий кругозор, быть начитанным. Поэтому у нас читаются просветительские курсы, по истории русской классической и современной литературы, русского и зарубежного романа. У нас несколько теоретических курсов, объясняющих законы построения текста. Наконец, научиться писать без практики невозможно. И все два года мы ведем творческие семинары, на которых и учим собственно ремеслу. Рассказываем, как помочь читателю поверить в вымышленный тобой мир? Как влюбить в героя, как добиться того, чтобы читатель смеялся, всхлипывал или просто спокойно размышлял вместе с тобой? Ну, и всегда есть курсы «для воздуха» -- про современный театр, например, или поэзию.

Какие экзамены сдают те, кто хочет стать мастером слова?

У нас – конкурс портфолио, в него входит мотивационное письмо и фрагмент прозы, рецензии или перевода, в зависимости от трека, выбранного абитуриентом. А потом мы встречаемся на собеседовании и обсуждаем те книги, которые включены в список для поступающих.

Кто ваши абитуриенты? Можно ли написать их коллективный портрет или это яркие индивидуальности?

В этом году было много претендентов, один другого лучше. Актер кукольного театра, философы, филологи, историки, журналисты. Случаются и математики, и юристы, и маркетологи, учитель географии, геолог, дефектолог, олимпийский чемпион по фигурному катанию на роликовых коньках, электрик, животновод. Как видите, разброс профессий – широкий, и это отдельное счастье. Потому что каждый приносит свой опыт в прозу и в наш класс.

Много ли среди них талантливых молодых людей, которых можно назвать надеждой современной российской литературы?

Все. Правда. Все талантливые, кто-то чуть больше, кто-то чуть меньше. Других у нас нет. И все – надежды, некоторые уже реализовавшиеся, с книгами и признанием, мы, кстати, все тщательно фиксируем на страничке нашей программы, в разделах «Достижения наших студентов» и «Публикации».

Любят ли они читать и слушать или они сконцентрированы на собственном творческом поиске?

Мы с Мариной Степновой, писателем и сценаристом, только о том и говорим на наших семинарах: писатель должен быть любопытным! Писателю всё интересно: другие люди, природные и социальные явления, исторические процессы, катаклизмы. Только при глубокой захваченности всем этим, это можно описать хорошо, то есть точно, умно, изящно, увлекательно.

Слабое знание русской классики – особенность только абитуриентов нынешнего года?

Слабое знание русской классики – особенность сегодняшних молодых людей в принципе. Даже филологов. Они чувствуют себя все дальше от классиков, которые описывали далекую от современного человека жизнь.

Это понятно. Это происходит в любой стране. И это совершенно нормально, трансформация литературного канона, смена одних имен другими происходит всегда и неизбежно. Когда-то классиком был Ломоносов или Антиох Кантемир, а теперь прочитавший и понявший стихотворение Кантемира – герой. Меня тревожит другое.

Вас тревожит то, что круг чтения абитуриентов последнего потока сузился? Что и вызвало Ваш горестный пост в одной из соцсетей, породивший бурный поток коллективного бессознательного?

Именно. Меня тревожит, что место Пушкина, Лермонтова, Достоевского чаще всего так никто и не занял, что студенты, поступающие на программу по литературному мастерству, претендующие на место в современном литературном процессе в принципе мало читают и не знают имена и книги своих современников, непосредственных коллег по писательскому цеху. А поток коллективного бессознательного подтвердил, что русская классика забыта и очень многими, намертво. Ведь вся она, да и не только русская, вся мировая классика выросла на христианских ценностях и проповедовала именно эти ценности, истины добра и красоты. Вся мировая классика в сущности – об одном.

О чем же?

О милосердии. «Братцы, помилосердствуйте!» – помните? Это из «После бала». Страшный рассказ и очень точный. Призванные казнить не могут остановиться, и вот они бьют и бьют, пока спина несчастного солдата не превращается в кровавое месиво. «Остановись. Прояви милость», -- об этом писали и Гоголь, и Достоевский, и Тургенев, и Пастернак, и Солженицын, да все. «Я брат твой», - вот единственная членораздельная фраза, которую произнес Акакий Акакиевич в «Шинели». И сегодня многие современные авторы действуют в русле той же традиции, та же Наринэ Абгарян, Михаил Шишкин, Людмила Улицкая, Людмила Петрушевская, Виктор Ремизов да много, много кто еще. Можно читать современников. Отказываясь от чтения, как от метода познания мира, метода осознания собственных ценностей, молодые люди теряют возможность услышать доходчивое, наглядное, в красках и картинках объяснение, как работает ключевой принцип продолжения цивилизации и рода человеческого, принцип любви.

Кроме того, люди, активно продвигающие в соцсетях ценность русской культуры, как оказалось, не способны понять написанное на родном языке.

Именно поэтому. Чтобы понять, что тебе сказали, надо понимать оттенки смыслов, интонацию, спрятанную в текст иронию, улыбку, надо быть грамотным и начитанным человеком, вот и все.

Некоторые даже пишут о нанесенной им глубокой обиде…

Хочу ответить им словами старца Зосимы из романа Достоевского «Братья Карамазовы»: «Ведь обидеться иногда очень приятно, не так ли? И ведь знает человек, что никто не обидел его, а что он сам себе обиду навыдумал и налгал для красы, сам преувеличил, чтобы картину создать, к слову привязался и из горошинки сделал гору, - знает сам это, а все-таки самый первый обижается, обижается до приятности, до ощущения большого удовольствия, а тем самым доходит и до вражды истинной...» 

Вы догадываетесь, кто автор или авторы кампании?

Это коллективный автор, как вы верно заметили. На чьи имена и лица распадается это коллективное бессознательное, мне, честно говоря, совершенно не интересно. Важнее понять, что движет людьми в этой жажде улюлюкать, чем они так огорчены, почему ведут себя как напуганные и обозлившиеся дети. Я точно знаю, среди тех, кто кричит гадости, нет ни одного счастливого человека.

Какие мысли и эмоции вызвал у Вас этот поток?

Ну, какие тут могут быть эмоции. Могу только вздыхать. Мне приписывают высказывание, прямо противоположное тому, что я сказала на самом деле. Приписывают потому, что не смогли правильно прочитать текст.

Когда начались события на Украине, вы находились за границей. Каковы были мотивы вернуться домой?

Что тут сказать? Меня ждали мой муж, мои старенькие родители, мои друзья. Мои коллеги, мои студенты. Здесь мой родной язык, русская речь, и мои любимые московские улицы, бабушки в деревнях, речки, деревянные церкви, ромашки вот – все, что я так люблю, все, что и есть я.