Изучение влияния фейковых новостей на настроения общества сегодня особенно актуально. Чтобы сформировать устойчивость к ложной информации, важно понять, как формируется доверие к ней и готовность ею делиться. В ходе объединенного научного семинара стратегического проекта «Успех и самостоятельность человека в меняющемся мире» ученые Вышки обсудили тему «Новый подход к исследованию восприятия дезинформации с помощью электроэнцефалографии».

Cтажер-исследователь Центра нейроэкономики и когнитивных исследований Института когнитивных нейронаук НИУ ВШЭ Ольга Кускова рассказала об исследовании, проведенном Международной лабораторией социальной нейробиологии этого института. Работа посвящена психофизиологии восприятия дезинформации.

Ольга Кускова 

Под дезинформацией понимаются материалы, которые намеренно вводят читателя или зрителя в заблуждение, пояснила она. Среди основных признаков таких материалов — отсутствие ссылок на источники или ссылка на поддельные источники, полное отсутствие или некорректность аргументации, а также воздействие на эмоции. Распространение ложной информации, например, в социальных сетях не всегда связано с намерением ввести читателей в заблуждение. «Часто люди репостят фейковую новость просто из-за невнимательности», — рассказала Ольга Кускова.

На восприятие информации также могут влиять такие факторы, как уровень аналитического мышления и эмоциональный интеллект человека, его ценности и политические взгляды: мы быстрее поверим тому, что укладывается в нашу собственную картину мира. Кроме того, существует так называемый эффект иллюзорной правды, когда более правдивым кажется то, что человек ранее уже слышал. То есть повторно услышанная новость будет восприниматься более достоверной, чем в первый раз, даже если тогда нам объяснили, что это ложь.

Наиболее подвержены влиянию дезинформации люди, находящиеся в социальной изоляции и не имеющие ресурсов для поиска и анализа данных, например доступа к интернету или навыков его использования. Поэтому так важно обучение медиаграмотности и цифровой грамотности.

В исследовании принимали участие сотрудники Центра цифровых культур и медиаграмотности НИУ ВШЭ, которые ведут курс медиаграмотности для студентов Вышки. В качестве испытуемых были отобраны две группы студентов: одни проходили этот курс и имели опыт критического анализа медиа, вторые — нет. Кроме того, с помощью экспертов центра они прошли тестирование на уровень медиаграмотности и потребности в познании.

«Идея заключалась в том, чтобы посмотреть, какую роль эти факторы играют в рамках восприятия дезинформации», — пояснила Ольга Кускова.

Специально для исследования были отобраны несколько видеороликов, длящихся более одной минуты. Это были две фейковые новости и фрагменты конспирологических документальных фильмов, снятых на отечественном телевидении. Также использовался фрагмент сериала 60-х годов «Альфред Хичкок представляет». Кроме того, в качестве контрольной в подборку добавили видеозапись, где человек прогуливается по парку: в отличие от остальных, этот ролик был снят в спокойной повествовательной манере и не вызывал у зрителя каких-либо эмоциональных реакций.

Во время просмотра роликов участники исследования были подключены к электроэнцефалографу. Использовался метод межсубъектных корреляций, который предполагает, что активность мозга людей, связанная с восприятием содержания видео, будет синхронизироваться, тогда как обычно она индивидуальна. Причем чем выше эмоциональная вовлеченность, тем выше синхронизация.

Этот метод важен тем, «что позволяет зафиксировать всплески внимания зрителей и затем сравнить уровень вовлеченности у обеих групп», пояснила Ольга Кускова.

Анализ электроэнцефалограмм показал, что восприятие роликов участниками обеих групп очень схоже, уровень синхронизации мозговой активности в группах практически не различался. При этом участники с низким баллом медиаграмотности и низкой потребностью в познании были эмоционально вовлечены в просмотр гораздо больше и в целом их мотивация смотреть что-то подобное была заметно выше. Кроме того, эта группа оказалась более подвержена влиянию такой информации: после просмотра видео о конспирологических теориях они меняли свое мнение о предмете.

Факторы, связанные с медиаграмотностью и потребностью в познании, представляют особый интерес для дальнейшего анализа, подчеркнула Ольга Кускова.