Экономисты из ВШЭ сравнили заработки людей с разным образованием и разными занятиями и выяснили, что естественнонаучное и инженерно-технологическое высшее образование не дает заметной прибавки к зарплате по сравнению с теми, у кого высшее образование другого профиля. Как ситуация меняется с возрастом работников и как она соотносится с положением на рынке труда, ученые рассказали в статье, опубликованной в журнале «Вопросы экономики».
В общественном мнении широко распространено представление о том, что «лирики» российскому рынку не нужны, а «физики» пользуются особым спросом. Это представление часто транслируется в критику структуры подготовки в высших учебных заведениях и в предложения сократить подготовку первых и расширить — вторых. Если оно верно, то технические специалисты должны зарабатывать заметно больше «гуманитариев». Так ли это?
Образование в области естественных и инженерных наук (точнее, STEM — естественные, технические, инженерные и точные науки) значительно отличается от обучения гуманитарным и социальным дисциплинам — «физики» получают более специализированные навыки, нежели «лирики». С одной стороны, это позволяет им раньше начать полноценно работать, с другой — их знания и навыки быстрее устаревают, что повышает ценность молодых сотрудников в глазах работодателей. Зарубежные исследователи отмечают, что STEM-специалисты зарабатывают больше «гуманитариев» на старте карьеры, но с возрастом эта разница исчезает. Кроме того, многие технологические компании создаются молодыми людьми, и часто они набирают команду из людей своего поколения. В результате шансы получить высокооплачиваемую работу у недавних выпускников-«технарей» относительно высоки, но сохранить ее в условиях конкуренции с новыми поколениями оказывается непросто.
Экономисты из ВШЭ решили проверить, есть ли разница в доходах российских «технарей» и «гуманитариев», в какой мере она объясняется принадлежностью к одной из этих групп и как меняется с возрастом. Для этого они использовали данные официальной статистики образования, а также разных, но очень массовых обследований, проводимых Росстатом, и альтернативного Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ. Стоит отметить, что в этих обследованиях нет данных об индивидуальных способностях работников, и нельзя с уверенностью говорить о том, что они распределены между STEM- и неSTEM-специалистами равномерно. Так, возможно, наиболее успешные студенты, обучающиеся на естественнонаучных и технических программах, рано переходят на менеджерские позиции и не попадают в поле зрения исследователей, а в изучаемых группах остаются менее амбициозные.
Согласно собранным данным, в последние два десятилетия в России ежегодно около 300 тысяч человек получают дипломы о высшем образовании в области STEM, в разные годы это составляло от 28% до 40% от общего числа выпускников вузов. Численность STEM-работников росла примерно с такой же скоростью, как и общее количество специалистов, но их доля держится на уровне 25%.
Доля обладателей STEM-образования, занятых на STEM-рабочих местах, снижается с возрастом: сразу после выпуска их примерно 40%, к 40-44 годам — уже около 30%, а к 60 годам остается 20%. Часть людей переходят на менеджерские позиции, многие уходят из STEM в другие сферы деятельности. Исследователи отмечают, что даже с учетом всех оговорок (например, не все выпускники работают по специальности) STEM-специалистов с соответствующими дипломами намного больше, чем рабочих мест для них.
Как разница между подготовкой специалистов в области естественных и технических наук и спросом на них со стороны работодателей проявляется в оплате труда? Результаты, полученные с использованием всех наборов данных и разных эконометрических методов, совпадают: люди, получившие образование и/или работающие в сфере естественных и технических наук, не получают дополнительных выгод по сравнению с условными «гуманитариями». Более того, в старшем возрасте при прочих равных они получают даже меньше, чем люди, не имеющие отношения к STEM. В какой-то мере это можно объяснить разной динамикой изменения зарплат: у «физиков» максимум заработков приходится на 30-39 лет, у «лириков» — на 40-49. В целом молодость и новизна знаний у «технарей» ценится выше, чем опыт, — недавние выпускники быстро догоняют и даже перегоняют старших коллег по уровню зарплат. Можно сказать, что в наше время карьера STEM-работника коротка, как век профессионального спортсмена: тем, кто хочет долго работать по специальности и наращивать заработки, нужно будет постоянно переучиваться и/или менять профессию.
По статистике, технические и естественнонаучные специальности остаются традиционно «мужскими» — в группе людей с образованием и работой в области STEM женщины составляют всего четверть. Как и во многих других отраслях, в STEM женщины получают меньше мужчин, особенно в старшем возрасте — их доходы снижаются быстрее. Это может объясняться тем, что женщины-«гуманитарии» часто работают в бюджетных учреждениях, где уровень зарплат привязан к стажу — в сравнении с ними женщины, работающие в STEM, в конце карьеры теряют особенно много.
Таким образом, исследование показывает, что предположение о дефиците технических специалистов и призывы увеличить количество мест в вузах для их подготовки не имеют рыночных оснований — работодатели не видят необходимости в привлечении специалистов высокой заработной платой. Наблюдаемый дефицит — это дефицит навыков на рынке, а не людей с дипломами в сфере STEM.
«Дальнейшее наращивание выпуска таких специалистов проблему не решает, но создает новые, поскольку спрос на них имеет ограничения. Конечно, этот вывод относится к STEM специальностям в целом, но может быть неверным по отношению к отдельным. Процесс „созидательного разрушения“ в этой области идет быстро, а значит, необходима и быстрая подстройка системы образования под меняющуюся структуру спроса на STEM-специалистов и их непрерывное дообучение», — прокомментировал один из авторов статьи, директор Центра трудовых исследований и профессор факультета экономических наук НИУ ВШЭ Владимир Гимпельсон.
