Глобальное распределение экономических ресурсов остается неравномерным и турбулентным. 1% самых богатых людей владеет более чем половиной мирового богатства. Как менялось мировое распределение доходов последние 200 лет и стоит ли ждать серьезных изменений в будущем, рассказал профессор Городского университета Нью-Йорка, ведущий экономист Всемирного банка Бранко Миланович в рамках XXIV Ясинской (Апрельской) международной научной конференции.

Почетный доклад Бранко Милановича «Изменения в глобальном распределении доходов и их политические предпосылки» был посвящен трем эпохам  глобального неравенства в 1820–2020 годы с акцентом на последние 30 лет.

Экскурс в историю

«Прошлое всегда имеет значение, потому что неравенство в мире является результатом структурных изменений, которые одновременно медленно обретают форму и медленно исчезают», — процитировал профессор французского историка Фернана Броделя. Без принятия наследия прошлого невозможно оценивать долгосрочные перспективы по распределению доходов в будущем.

Бранко Миланович выделяет три исторических периода по принципу распределения доходов в мире.

Первый — с 1820 по 1950 год — это время постоянного роста уровня глобального неравенства. В этот период Европа и Америка как один полюс богатели намного быстрее, чем страны Азии, в частности Индия и Китай. Последние две приводятся в качестве ключевых, так как на их территории проживает более 2/3 населения мира.

Эпоха колониализма, классовых и мировых войн катализировала дивергенцию между странами, поделив мир на три полюса: капиталистический, социалистический и отдельный полюс, куда входят Азия и Латинская Америка. Неравенство между полюсами было колоссальное. «Парадоксальная ситуация наблюдалась после Второй мировой войны, когда на долю США приходилось почти 40% мирового ВВП», — подчеркивает профессор.

Во втором периоде (1950–2000 годы) неравенство между странами, которое и так находилось на высоком уровне, продолжало расти. Ценой ускорения роста подушевого дохода произошло увеличение разрыва в средних уровнях дохода между многими развивающимися странами. Индекс Джини (процентное представление коэффициента Джини — статистического показателя степени расслоения общества страны или региона по какому-либо изучаемому признаку. — Ред.) для многих из них достигал 75%, что говорит о сильном расслоении внутри страны. То есть второй период характеризуется увеличением внутреннего неравенства и расслоения общества на лагеря «богатых» и «бедных».

Третий период начался в 2000-е годы и длится до сих пор. Его условно можно назвать «День Азии»: технологическая и промышленная революции Запада были перенесены в азиатский регион, что привело к социальной революции. Государства, которые ранее были бедными, несравнимыми по уровню доходов с европейскими странами-лидерами, стали богатеть и сокращать глобальное отставание.

Последние 30 лет шел рост внутреннего неравенства в таких странах, как Россия, Индия и Китай. «Мы видим конвергенцию на душу населения, происходит постепенное снижение глобального неравенства, но неравенство внутри стран увеличивается», — отмечает Миланович.

Одновременно можно наблюдать быстрый рост азиатского среднего класса, медленный и незначительный рост западного среднего класса и резкое увеличение богатства 1% мирового населения. Эти три разнонаправленных тренда поставили вопрос: нужно ли менять правила игры глобализации, сосредоточившись на сокращении неравенства между странами, или необходимо сфокусироваться на перераспределении доходов внутри страны? Иными словами: нужно стремиться сокращать разрыв между богатыми и бедными в отдельной стране или в первую очередь преодолевать глобальный разрыв в уровне доходов между государствами?

Шоки настоящего

Ситуация с изучением глобального распределения доходов в режиме реального времени усложнилась из-за трех неэкономических потрясений, весьма значимых в мировом масштабе.

Первым шоком стала пандемия COVID-19. Она сказалась на уровне неравенства во всех странах. Правда, сами изменения были неравномерными.

Так, в США в 2020 году неравенство снизилось благодаря государственным трансфертам и мерам поддержки населения и бизнеса. А вот во многих бедных странах этот показатель вырос. По словам Бранко Милановича, «беспрецедентная роль государственных расходов смягчила экономические последствия кризиса».

Второй шок — торгово-экономическая война США и Китая, которая могла негативно сказаться на уровне неравенства, однако пока здесь, по мнению экономиста, рано делать какие-либо выводы.

Третий шок — это российско-украинский конфликт. Антироссийские санкционные пакеты существенно влияют на уровень глобального  неравенства и социального расслоения. Анализ ситуации также делать еще рано, но уже понятно, что для обеих сторон конфликт несет негативные последствия, подчеркивает экономист.

Надежды будущего

Как сложившаяся система глобального неравенства будет меняться в будущем? К ключевым трендам, которые здесь нужно учитывать, Бранко Миланович относит:

— вероятный рост глобального неравенства после 2020 года, несмотря на государственную помощь населению;

— двойственную роль Китая — страны с доходом выше среднего, чей экономический рост больше не может снизить глобальное неравенство;

— существенное снижение доходов в Индии и, следовательно, усиление неравенства;

— невозможность предсказать темпы роста в крупных африканских странах, а также переключение внимания с Китая на Африку.

В вопросе глобального распределения доходов третьего периода «основная история — это история непредсказуемости», говорит Бранко Миланович.

Также предполагается, что доля азиатов в топе группы богатых будет увеличиваться: изменения будут существенными и внезапными из-за численности населения региона. Это важно с психологической точки зрения, потому что весь современный период был периодом западного доминирования (и в богатстве, и в военном деле). Впервые за два столетия западный средний класс не войдет в высший квинтиль мирового рейтинга. Огромный и, возможно, увеличивающийся разрыв между Европой и Африкой будет подпитывать миграционное давление в течение длительного времени. Если Китай поможет Африке экономически вырасти, маловероятное партнерство между Европой и Китаем будет возможно, рассуждает эксперт.

Экскурс в Африку

С 2013 по 2018 год Китай изменил форму глобального распределения доходов, став своеобразным локомотивом сокращения неравенства. Однако эта роль КНР подходит к концу, потому что Китай стал достаточно богатой страной.

Если Китай продолжит превосходить другие страны по темпам роста, это фактически увеличит дистанцию между ним и более бедными странами, такими как Нигерия, Конго, Судан, Египет.

Если мы говорим о желательности глобальной конвергенции, то должны сосредоточиться на темпах роста Индии и крупных африканских стран. Вопрос в том, смогут ли африканские страны достичь темпов роста в 7–8%, которые необходимы, чтобы сократить дистанцию между ними и остальным миром.

«Если погрузиться в прошлое Африки, мы не сможем быть очень оптимистичными, потому что Африка на самом деле не смогла обеспечить устойчивые темпы роста даже в 5%», — отметил Миланович.

Предположим, чтобы занять место Китая, Африке требуется выйти на темпы роста 5% в год на человека в течение пяти лет. Между 1950 и 2020 годами было всего 7 таких эпизодов, и если отбросить те, которые были вызваны повышением цен на нефть, то останется всего четыре: Ботсвана, Эфиопия, Кот-д’Ивуар, Кабо-Верде. Этого явно недостаточно.

Что же происходит? Китай уже не локомотив сокращения глобального неравенства в доходах, а если Африка и Индия существенно не продвинутся вперед, то наступит конец третьей эры и начало четвертой — эры активного роста неравенства со всеми сопутствующими явлениями, включая воздействие на миграцию.

Почетный доклад Бранко Милановича был организован в рамках работы НЦМУ «Центр междисциплинарных исследований человеческого потенциала».

Посмотреть презентацию доклада можно здесь.