Сегодня крайне важны объективные и скрупулезные исследования динамики народонаселения и ее ключевых компонентов. Они позволяют создать реальную картину текущей демографической ситуации, выделить ключевые факторы ее развития, разрабатывать качественные прогнозы и формировать инструменты доказательной социальной политики, способной адекватно реагировать на современные вызовы. В Высшей школе экономики состоялась конференция «Актуальные вопросы демографии России», посвященная 80-летию заведующего Международной лабораторией исследований населения и здоровья (МЛИНЗ) НИУ ВШЭ Евгения Андреева. 

Проректор НИУ ВШЭ Лилия Овчарова в приветствии назвала юбиляра ученым мирового уровня. Она подчеркнула: в последние годы демография стала актуальным элементом общественно-политической повестки, интерес к теме порождает большое число недостоверных, нередко опирающихся на эмоции и непроверенные сведения материалов в новых медиа. Она поблагодарила лабораторию и Институт демографии им. А.Г. Вишневского НИУ ВШЭ за публикацию достоверной информации. Лилия Овчарова отметила: печатные и электронные издания института играют важную просветительскую роль, донося объективную информацию о демографических процессах до политиков и общества. 

«В сложные минуты, когда требуется детальная консультация демографа, вы всегда рядом, мы это очень ценим», — сказала проректор Вышки.

Жить до 100 лет

В сессии «Смертность и здоровье населения: актуальные вопросы» главный научный сотрудник МЛИНЗ Дмитрий Жданов представил сообщение «Ожидаемая продолжительность жизни превысит 100 лет: возможно ли?». Он отметил: в обсуждении пределов продолжительности жизни следует различать три подхода: как долго может прожить один конкретный человек, как долго в среднем может прожить когорта и насколько быстро увеличивается продолжительность жизни.

В дискуссии по первому пункту следует помнить, что ныне подтвержденная максимальная продолжительность жизни составляет 122 года 164 дня, вторая достоверная цифра — чуть больше 119 лет. За последние 50–70 лет максимальный возраст увеличился, а рекордная ожидаемая продолжительность жизни (ОПЖ) когорты за прошедшие 150 лет растет со средней скоростью четверть года за год. «Что нужно, чтобы жить дольше? Родиться позже», — пошутил Дмитрий Жданов. 

Прогресс можно разделить на два периода: сначала все больше людей доживают до пожилого возраста, а затем увеличивается и максимальный возраст дожития, хотя коэффициенты смертности в самых старших возрастах за последние годы снизились незначительно. Явные улучшения в возрасте после 65 лет наблюдаются относительно недавно, в более образованных группах населения они идут быстрее. 

Даже в Японии, где продолжительность жизни одна из самых высоких в мире, пик смертей в 2019 году приходился на возраст около 90 лет. По мнению докладчика, достижение цифры ОПЖ в 100 лет в ближайшие годы сомнительно, поскольку это означает, что либо многие должны жить дольше нынешнего максимального возраста в 120 лет, либо почти все должны доживать до возраста 100 лет, что, конечно, крайне маловероятно.

Теоретически средней продолжительности жизни в 100 лет могут достичь женщины, родившиеся в 1970-е годы в странах с самой высокой ОПЖ. В Японии, Франции, США, Швеции календарная ОПЖ женщин может достичь 100 лет к 2070 году, а у мужчин при сохранении нынешних тенденций может достичь 100 лет к концу века. Однако внутри населения даже этих стран наблюдаются большие различия в продолжительности жизни по образовательным, социально-экономическим и иным группам населения.

Отдельная проблема — насколько здоровыми будут люди преклонного возраста, каким будет качество их жизни. 

Человечество не готово к радикальному увеличению продолжительности жизни в этом веке. «Последствия неверия в такой прогресс могут быть драматическими. Экономически из-за старения населения потребуется больше денег на поддержку пожилых. Но мы не готовы еще и социально, поскольку увеличение продолжительности жизни означает изменение нашего жизненного расписания», — подытожил Дмитрий Жданов. 

Евгений Андреев поинтересовался, связан ли рост продолжительности жизни с откладыванием женщинами рождения детей на более поздний возраст, а Лилия Овчарова спросила, влияет ли он на репродуктивный возраст.

По мнению Дмитрия Жданова, увеличение продолжительности жизни и, как следствие, продление периода молодости позволяют откладывать рождение ребенка. По его мнению, репродуктивный возраст незначительно увеличивается за счет более раннего начала и более позднего завершения.

Здоровье старших 

Заместитель директора Института социальной политики НИУ ВШЭ Оксана Синявская представила доклад «Взаимосвязь характеристик здоровья с качеством жизни и социальной исключенностью в старшем возрасте». 

Она пояснила: в условиях роста продолжительности жизни в России и других странах увеличивается период нездоровья и вызванных им определенных ограничений жизнедеятельности. Также в старших возрастах состояние здоровья становится одним из важнейших факторов качества жизни, определяющим во многом ее благополучие в старости.

Докладчик отметила, что понятия «качество жизни» и «социальная исключенность» пока не имеют четких теоретических определений, но уже проявляется общая рамка: первое увязывается с концепцией возможностей Амартьи Сена, а второе, в зависимости от традиций, идет к концепциям солидарности и исключения из жизни общества и депривации. Ученые сходятся в том, что положение человека на шкале качества жизни и пребывание в социальной исключенности достаточно динамично меняются, причем оба показателя измеряются через объективные критерии и субъективные оценки. 

В исследованиях последних лет качество жизни чаще измеряется через оценку удовлетворенности разными сторонами жизни с учетом иерархии потребностей и общепринятых оценок, каким должно быть исключение из массового образа жизни — например, прекращение социальных отношений и отсутствие контактов, недоступность системы социальных программ и услуг, в том числе здравоохранения, — или внимание фокусируется на невозможности поддерживать характерный для общества тип потребления.

Представленные оценки основаны на данных национального исследования старшего поколения, проведенного по гранту Научного центра мирового уровня «Центр междисциплинарных исследований человеческого потенциала» осенью 2021 года, когда еще продолжалась пандемия COVID-19. Обследование людей старше 50 лет проводилось на основе европейской анкеты SHARE, что дает возможность последующих межстрановых сравнений. Качество жизни измеряется на основе показателей удовлетворенности потребностей. Уровень социальной исключенности отражают прежде всего данные о материальных дефицитах и низкая самооценка положения семьи. Они также дополнены блоком вопросов о возможности и невозможности получения определенных медицинских услуг и социальной изоляции, в том числе об отсутствии близких людей, прекращении контактов в расширенной семье и неучастии в общественной жизни. 

Характеристики здоровья отражают физические, ментальные и когнитивные дефициты. Они могут быть представлены самооценкой здоровья, причем шкала начинается с оптимистических оценок, ответами о наличии хронических заболеваний, функциональных ограничений, степени их проявлений в последние 6 месяцев, а также выраженности депрессии и чувства одиночества.

Протестировав разные измерения социальной исключенности, исследователи ИСП остановились на сочетании низкой самооценки материального положения (ответ «с трудом сводит концы с концами») и лишения хотя бы одной из 10 социальных или медицинских услуг. Выяснилось, что высокая степень депривации характерна для 5% людей 50 лет и старше, примерно 15% недополучали только медицинские услуги. С учетом действия противоэпидемических ограничений такой уровень нельзя назвать высоким. 

Также участникам исследования задали 8 вопросов, отражающих контроль, самореализацию и удовольствие от жизни, и рассчитали интегральную оценку качества жизни от 0 до 100, скорректировав ее с учетом возраста, населенного пункта, занятости, жизни с партнером, наличия детей и внуков.

Социальная исключенность приводит к снижению самооценки качества жизни и у мужчин, и у женщин, но для женщин уже один признак достаточен для ее уменьшения, а для мужчин нужна концентрация факторов. 

При этом общественная активность положительно влияет на субъективную оценку качества жизни, все характеристики здоровья работают предсказуемо, а связь между самооценкой физического и ментального здоровья, характеристиками эмоционального состояния и субъективной оценкой качества жизни достаточно сильна.

Подводя итоги исследования, Оксана Синявская отметила существенную связь характеристик здоровья с социальной исключенностью и качеством жизни у мужчин и у женщин, причем самооценка здоровья малозначима для социальной исключенности, сама исключенность снижает качество жизни. По мнению докладчика, важно продолжать исследования на новых волнах с привлечением новых данных по удовлетворенности в разных сферах социальных и личных отношений.  

Отвечая на вопрос Лилии Овчаровой о масштабе проблем в разных сферах социальной политики, Оксана Синявская отметила, что распространенность и выраженность ограничений по здоровью начинается в нашей стране раньше, чем в европейских государствах, поэтому один из наиболее серьезных вызовов ближайшего будущего — система долговременного ухода, потому что спрос на нее будет расти и численно, и в объеме помощи для каждого получателя.  

В сессии также были представлены доклад научного руководителя МЛИНЗ НИУ ВШЭ Владимира Школьникова, старшего научного сотрудника лаборатории Алексея Щура, научного сотрудника Школы демографии Австралийского национального университета Сергея Тимонина и стажера-исследователя МЛИНЗ, исследователя Института междисциплинарных медицинских исследований Европейского университета в Санкт-Петербурге Егора Сергеева «Продолжительность здоровой жизни и самооценка здоровья в России: тренды и проблемы измерения», доклад Сергея Тимонина и Натальи Шатровой (Барселонский институт глобального здравоохранения) «Влияние температуры воздуха на смертность населения в 300 крупнейших городах России в 2000–2019 гг.» и доклад заведующего лабораторией прогнозирования качества окружающей среды и здоровья населения Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Бориса Ревича «Изменение климата как новый фактор риска повышения смертности российского населения».

Отложенные рождения

В сессии «Рождаемость и репродуктивное поведение в России: вопросы истории и теории» старший научный сотрудник МЛИНЗ Елена Чурилова представила доклад «Изменения в репродуктивном поведении и итоговая рождаемость». В лаборатории под ее руководством на основе ежегодной официальной статистики о числе рожденных детей в разрезе возраста матери и очередности рождения за 1946–2022 годы, данных о численности населения России в 1959–2022 годах и данных о численности населения по полу и возрасту за 1946–1958 годы из книги Евгения Андреева и его соавторов была разработана База показателей рождаемости россиянок НИУ ВШЭ. Для оценки когортных показателей рождаемости использовалась методология, ранее примененная юбиляром.

В докладе с использованием этих данных и данных из Human Fertility Database Елена Чурилова пыталась ответить на два вопроса: каковы потери в итоговой рождаемости из-за распространения бездетности и как влияют изменения в репродуктивном поведении на итоговую рождаемость.

Расчеты показали, что если бы доля окончательно бездетных во всех поколениях российских женщин 1932–1984 годов рождения была на уровне около 5% (например, такой процент наблюдался в России в конце XIX — начале XX века), то итоговая рождаемость была бы на 0,1 ребенка выше. В странах, в которых около четверти женщин остаются бездетными (например, в Венгрии), потери в итоговой рождаемости из-за распространения бездетности составляют 0,2–0,3 ребенка на женщину.

Сравнение репродуктивного поведения и итоговой рождаемости россиянок и жительниц США, Дании и Венгрии показало, что в каждой из этих стран были когорты, в которых повышались средний возраст матери ребенка и бездетность, но при этом росла рождаемость. Этот рост обусловило повышение вариативности репродуктивного поведения женщин: увеличение бездетности и снижение рождаемости в возрастах младше 25 лет компенсировались повышением рождаемости после 25 лет и более частым появлением в семьях вторых и третьих детей. Однако примеры Дании, США и особенно Венгрии показывают, что если откладывание первых рождений на более поздний репродуктивный возраст и рост бездетности не прекращаются, то итоговая рождаемость снижается, так как рождения вторых и третьих детей уже не могут их компенсировать. Вероятная причина этого состоит в том, что, несмотря на небольшое увеличение репродуктивного периода в целом, вероятности зачать, успешно выносить и родить живого ребенка по-прежнему наиболее высоки в возрастах от 20 до 30 лет, а откладывание деторождения на возраст после 30 и тем более после 35 лет повышает риск женщины остаться бездетной или не суметь родить запланированное число детей. 

Поэтому, по мнению докладчика, углубление тенденции откладывания рождения первенца создает причины для беспокойства: результатом может стать рост доли женщин, неспособных зачать и выносить ребенка, и снижение показателей рождаемости. Возникает проблема для социальной политики: стимулировать ли рождение первых детей женщинами в наиболее благоприятном для этого возрасте до 30 лет.

В сессии также был представлен доклад главного научного сотрудника Института демографии им. А.Г. Вишневского НИУ ВШЭ Сергея Захарова «Изучение истории рождаемости в России» и доклад заведующей кафедрой народонаселения экономического факультета МГУ Ирины Калабихиной и старшего научного сотрудника Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Полины Кузнецовой «Порядковый переход в рождаемости».

Алкоголь сокращает жизнь

В сессии «Демографические процессы в России» Евгений Андреев провел юбилейную лекцию «Вклад алкоголя в межрегиональные различия смертности мужчин в России». Он напомнил, что потребление алкоголя достаточно сложно рассчитать, необходимы разнообразные уточнения, поэтому для расчета его влияния на смертность ученый пользуется показателями смертности, связанной с потреблением алкоголя (от отравлений алкоголем, алкоголизма и цирроза печени, имеющего в России преимущественно алкогольный характер), и смертности в целом.

Смертность от трех причин можно проследить в России в 1956–2019 годах. Ученый пояснил, что ограничил свое исследование, поскольку вскоре после начала пандемии из документов Минздрава исчезли указания на смерть в состоянии алкогольного опьянения. 

Он сообщил: график смертности от всех причин в совокупности и функция смертности от трех причин, связанных с алкоголем, в большинстве случаев представляют собой почти параллельные линии.

Изучение данных показывает: смертность обоих видов росла вплоть до середины 1980-х годов, затем она существенно снизилась, совершила резкий рывок вверх в 1990-е годы и продолжала увеличиваться в начале 2000-х годов, а к 2019 году существенно сократилась.  

Исследование смертности в годы, соседствовавшие с переписями 1970, 1979, 1989 и 2002 годов, по 72 регионам показало высокие коэффициенты корреляции алкогольной и общей смертности, за исключением 1988–1989 годов, когда продолжалась антиалкогольная кампания. Евгений Андреев сообщил, что в 75% пар территорий стандартизованный коэффициент смертности был выше в регионе, где отмечался более значительный показатель ухода из жизни по трем алкогольным причинам.

В целом за период 1959–2003 годов СКС, как и смертность по алкогольным причинам, существенно увеличилась при снижении ожидаемой продолжительности жизни (за исключением периода антиалкогольной кампании). Увеличились также различия между регионами в общей и алкогольной смертности (кроме 1985–1990 годов), рекордные различия отмечались в начале 2000-х годов. 

Четкая связь между смертностью от алкоголя и общим уровнем смертности наблюдается, по мнению демографа, и во все 5-летия. «Я не утверждаю, что межрегиональные различия в смертности определяются исключительно потреблением алкоголя, но говорю, что его потребление влияет на межрегиональные различия», — подытожил Евгений Андреев. 

Алкоголь влияет не только на динамику смертности. Когда растет алкогольная смертность, увеличиваются и различия между регионами. Юбиляр отметил, что состав группы аутсайдеров, то есть регионов с наиболее высокой смертностью от алкоголя, за исключением одной-двух территорий, ежегодно меняется. 

В сессии также был представлен доклад директора Института демографии им. А.Г. Вишневского НИУ ВШЭ Михаила Денисенко «Некоторые экономико-демографические оценки для современной России» и доклад ведущего эксперта Мандельштамовского центра факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ Павла Поляна «Эхо советских депортаций».

Конференция продолжила работу общей дискуссией о демографических проблемах России и вариантах их решения.