Последние 150 лет власти России боролись с пьянством населения. Несмотря на успехи, достигнутые в начале XXI века, алкогольная проблема и связанная с ней смертность остаются актуальными. Успех здесь во многом зависит от способности государства и общества вернуть часть группы населения «опасно потребляющих алкоголь» к нормальной жизни.

Заведующий Международной лабораторией исследований населения и здоровья НИУ ВШЭ Евгений Андреев и старший научный сотрудник МЛИНЗ Елена Чурилова обобщили знания о влиянии потребления алкоголя и антиалкогольной политики на смертность мужчин в России. Результаты исследования они изложили в статье «Алкоголь и алкогольная политика в России за 150 лет», опубликованной в журнале «Демографическое обозрение».

Авторы отмечают, что потребление алкоголя серьезно влияет на уровень смертности российских мужчин. Это ярко проявилось с началом антиалкогольной кампании 1985 года и особенно после ее завершения и резкого облегчения доступа к спиртному. Впервые на связь потребления алкоголя и смертности обратили внимание Александр Немцов и Владимир Школьников: они сопоставили оценки потребления алкоголя в России в 1981–1994 годах с динамикой продолжительности жизни мужчин. Позже в качестве оценки потребления алкоголя использовался стандартизованный коэффициент смертности мужчин от алкогольных отравлений.

Имеющиеся данные позволяют проанализировать смертность от причин, связанных с потреблением алкоголя, начиная с 1870 года. В период с 1870 по 1894 год алкогольная смертность в великорусских губерниях оставалась существенно выше, чем в остальных, из-за концентрации потребления спиртного в период праздников. Потребление большого объема алкоголя за короткий период времени приводило к частым смертельным исходам. Однако однозначных подтверждений того, что в западных губерниях пили не меньше, но более равномерно в течение года, нет. 

В период с 1890-х годов до 1914 года среднегодовое душевое потребление в пересчете на литры абсолютного алкоголя выросло с 2,8 до 4,7 л. Власти все это время пытались упорядочить продажу алкоголя, увеличивая акцизы на водку и вино, вводя государственную монополию на торговлю водкой, а также разрешили региональным и местным властям вводить дополнительные ограничения на продажу спиртного и время работы питейных заведений. По мнению авторов, эффект этих мер ослаблялся нелегальной торговлей алкоголем, а также производством самогона и домашнего вина. В эти же годы отмечался рост производства алкогольных напитков и их продажи, прекратившийся только с началом Первой мировой войны в августе 1914 года, когда торговля водкой и виноградными винами была запрещена. 

Запрет на торговлю алкоголем сохранился при Временном правительстве и в первые годы Советской власти. Ситуация изменилась в декабре 1925 года, когда Иосиф Сталин на XIV съезде ВКП(б) связал необходимость отмены сухого закона с задачей индустриализации страны. Государственная торговля водкой и другим крепким алкоголем началась в 1925 году. Потребление водки в 1924/25–1927/28 фискальные годы выросло более чем в 10 раз и достигло 504 млн л, что составило около 2,1 л этанола на одного взрослого. С учетом вина, пива и других спиртных напитков потребление алкоголя вернулось к показателям середины 1890-х годов и продолжало расти. 

Точных данных о смертности от алкогольных причин за послевоенные годы нет, но оценки стандартизованного индекса смертности (СИС) от внешних причин в городском населении за 1947–1955 годы позволяют предположить, что и смертность от алкогольных отравлений была стабильной на уровне 1956–1964 годов. Авторы полагают, что война не повлияла на потребление алкоголя, так как оно ограничивалось регулированием продажи и экономическими причинами: по карточкам можно было приобрести две бутылки водки в месяц, причем часть семей с детьми стремились обменять алкоголь на продукты, а после отмены карточек росту препятствовала высокая цена на водку (от 21 до 30 рублей за бутылку при среднемесячной зарплате 700 рублей). 

15 декабря 1958 года ЦК КПСС и Совмин издали постановление «Об усилении борьбы с пьянством и о наведении порядка в торговле крепкими спиртными напитками». Оно запрещало реализацию крепких напитков до 10 часов утра, а также в молочных, рыбных, мясных и подобных непрофильных магазинах, в районных универмагах, в магазинах и киосках мелкорозничной торговли, в буфетах, столовых и кафе, на транспорте (кроме ресторанов), в местах массовых гуляний и отдыха, возле учебных учреждений, больниц, санаториев, домов отдыха и промышленных предприятий, продажу спиртных напитков несовершеннолетним. В результате этого запрета все более популярным стало потребление водки «на троих» у магазинов, в скверах, в подъездах и других не предназначенных для этого местах. Вероятно, именно конец 1950-х годов можно считать началом появления устойчивых групп пьяниц. 

В 1961 году из продажи исчезла дешевая водка, что привело не к снижению потребления алкоголя, а к росту популярности низкокачественных и дешевых крепленых вин.

Следующим постановлением Совета министров СССР «О мерах по усилению борьбы против пьянства и алкоголизма» 1972 года была запрещена продажа водки и иных напитков крепостью 30% и выше в праздничные и выходные дни. Торговля крепким алкоголем требовала специального разрешения и допускалась только в рабочие дни с 11 до 19 часов. 

Все антиалкогольные мероприятия власти в 1960-е и 1970-е годы имели скорее обратный эффект. Рост смертности от алкогольных отравлений и от внешних причин начался в середине 1960-х годов и продолжался до начала 1980-х среди городского и сельского населения, превысив уровень 1950-х годов в 2,5 раза.

Евгений Андреев и Елена Чурилова предполагают, что рост алкогольной смертности в этот период был вызван сочетанием роста денежных доходов и дефицита качественных товаров. Люди, не сумев приобрести нужную вещь желаемого качества, покупали что-то из имевшегося на прилавке. На оставшиеся деньги устраивали застолья для близких и друзей. «В городскую культуру были привнесены традиции многолюдного длительного застолья со скандалами и драками», — писал в книге «Гибель империи» Егор Гайдар. 

17 мая 1985 года в СССР согласно указу Президиума Верховного Совета СССР и постановлению ЦК КПСС стартовала антиалкогольная кампания. Власти планировали сократить производство всех видов алкоголя, число точек его продажи и жестко бороться с самогоноварением. Спиртное разрешалось продавать в специализированных отделах или магазинах только по рабочим дням с 14 до 19 часов. Запрещалась продажа спиртного лицам моложе 21 года и его потребление в общественных местах.

Антиалкогольная кампания негативно повлияла на обороты торговли и увеличила дефицит многих товаров и продуктов и одновременно вызвала поразительный демографический эффект. Уже с июня 1985 года ежемесячное число умерших мужчин начало устойчиво снижаться по сравнению с тем же периодом прошлого года, а через 10 месяцев, с марта 1986 года, стало расти ежемесячное число родившихся. Суммарный коэффициент рождаемости вырос к 1987 году до 2,23 ребенка на женщину. «Связь обеих явлений с антиалкогольными мерами представляется неоспоримой», — полагают авторы. Рост числа смертей мужчин от алкоголя и внешних причин возобновился уже в 1988 году, несмотря на действующие ограничения в доступе к спиртному, и продолжился после снятия всех ограничений в 1992 году.

Начавшееся в 2004 году снижение смертности от алкогольных отравлений и от всех внешних причин, снижение потребления алкоголя и рост ожидаемой продолжительности жизни (годом раньше, чем был принят пакет документов, направленных на ограничение продажи нелегальной продукции) авторы объясняют ростом уровня жизни населения. Все больше семей могли приобрести на собственные или взятые в кредит деньги нужные им товары или услуги, жилье, автомобиль, отправиться отдыхать за границу, сокращая траты на алкоголь. В условиях появившихся широких возможностей для покупки непродовольственных товаров, товаров длительного пользования и проведения досуга ежедневное потребление алкоголя и проведение широких застолий перестали быть единственным источником хорошего настроения и способом борьбы с усталостью и стрессом. 

Смертность от алкогольных отравлений эксперты МЛИНЗ называют чувствительным индикатором уровня потребления алкоголя, падение которого вызвало почти мгновенный рост продолжительности жизни, а его увеличение — ее стремительное падение. 

В середине 1990-х годов демографы Александр Авдеев, Алэн Блюм, Сергей Захаров и Евгений Андреев предложили модель, объясняющую резкие колебания смертности в 1985–1994 годах, предположив существование группы мужчин с крайне высокой смертностью при наличии доступа к алкоголю и более умеренной — при его отсутствии. Гипотеза подтвердилась в ходе Ижевского обследования семей мужчин в возрасте 25–50 лет, умерших в 2003–2005 годах. Опрос близких выявил группу мужчин, регулярно потребляющих большое количество крепкого алкоголя, в том числе суррогатного, за короткий период времени. Это влекло утрату контроля за поведением, сон в одежде, похмельный синдром, частую неспособность к работе.  

Контрольная группа была сформирована на основе случайной выборки мужчин тех же возрастов, живших в Ижевске. В результате выяснилось, что группа опасно потребляющих алкоголь насчитывала около 12% мужчин Ижевска, а смерти ее членов определяли более 49% уходов из жизни в этом возрасте, что отражает очень высокую смертность. Члены группы существенно чаще умирают именно от тех причин, смертность от которых особенно сильно упала в годы антиалкогольной кампании и выросла после ее окончания. Совпадение причин смерти, типичных для опасных потребителей спиртного, с определившими падение смертности в России в 1985–1987 годах и ее взлет в 1992–1994 годах, свидетельствует, что именно эта группа повлияла на колебания смертности.   

Ижевское обследование подтвердило: от отравлений алкоголем умирают в основном его опасные потребители. «Уровень смертности от алкогольных отравлений есть индикатор численности группы опасно потребляющих алкоголь. Именно наличие этой группы объясняет существенное влияние потребления алкоголя на смертность в России», — подчеркивают Евгений Андреев и Елена Чурилова.

Радикальное снижение смертности от алкогольных отравлений и смертности мужчин в целом в 2004–2019 годах, по их мнению, стало следствием роста уровня жизни населения и в меньшей степени — антиалкогольной политики, поскольку связь ограничительных мер со снижением потребления спиртного и их эффективность небесспорна.  

Уровень смертности от отравлений алкоголем в России остается одним из самых высоких среди стран, сообщивших этот показатель в ВОЗ. По мнению авторов, невысокая эффективность антиалкогольной политики во многом объясняется ее преимущественным воздействием на умеренных потребителей спиртного, поэтому радикальное снижение показателей смертности от алкогольных отравлений произошло только в период антиалкогольной кампании. Опасно потреблявшие спиртное, возможно, не заметили ограничений, поскольку зависимость от алкоголя означает изменения в психике, в частности появление непреодолимого желания выпить.

Реального снижения смертности не достичь без учета существования людей, опасно потребляющих алкоголь и близких к этому состоянию, доля которых с учетом результатов обследования в Ижевске оценивается в 10–15%. По мнению авторов, следует стремиться не допускать роста числа опасных потребителей, сократить их численность, возвращая им способность жить без регулярного потребления ударных доз спиртного и запоев. Опасное потребление алкоголя отчасти предопределено генетически, что дает надежду на возможность разработки конкретных мер профилактики.

«Антиалкогольные меры должны учитывать существование людей, опасно потребляющих алкоголь, и пытаться вернуть их к нормальной жизни», — резюмируют Евгений Андреев и Елена Чурилова.

Эксперты приводят пример Швеции, где во второй половине XIX века пьянство прибывших из деревни в город мужчин превратилось в национальное бедствие, потребовавшее экстренной реакции. Принятые меры по ограничению потребления алкоголя привели к тому, что в ХХ веке Швеция стала одним из лидеров по продолжительности жизни мужчин в Европе.