До распада СССР в союзных республиках проживало около 25 млн русских. К 2010-м годам их численность сократилась до 14,5 млн человек. Центр социокультурных исследований НИУ ВШЭ провел вебинар «Межкультурные отношения и психологическое благополучие на постсоветском пространстве», на котором были презентованы два исследования. Первое посвящено вопросам интеграции русских в другую культурную среду, второе — сохранению и повышению социального капитала на постсоветском пространстве.

Ведущий научный сотрудник Центра социокультурных исследований ВШЭ Виктория Галяпина изучила психологическое благополучие русских в Кыргызстане и Таджикистане. После распада СССР в этих странах остались жить более 400 тыс. русских. Исследование выявило роль стратегии, которую выбирают люди с учетом воспринимаемой безопасности, и ее влияние на общую удовлетворенность жизнью.

Рассматривались три стратегии: ассимиляция (принятие ценностей и норм иной культуры при отказе от своих), сепарация (отрицание чужой культуры при сохранении собственной) и интеграция (приобщение к другой культуре при сохранении собственной).

Как показало исследование, стратегия ассимиляции положительно связана с воспринимаемой безопасностью, но отрицательно сказывается на самоуважении. Стратегия же сепарации напротив — способствует самоуважению, но отрицательно влияет на ощущение безопасности. Эта взаимосвязь является универсальной для обеих стран, но более заметна в Таджикистане, где русских менее половины процента, и они находятся в сложном положении. Стратегия интеграции напрямую не влияет на самоуважение, но также связана с безопасностью.

Различия между странами наиболее заметны в сфере удовлетворенности жизнью. Чем большую угрозу ощущают русские в Таджикистане, тем меньше ассимиляция помогает им получить удовлетворённость от жизни, и наоборот. То есть если создать благоприятные безопасные условия для русских в Таджикистане, они готовы ассимилироваться. В Кыргызстане, если есть внутреннее ощущение безопасности, русские выбирают интеграцию, и это способствует повышению их удовлетворенности.

«Возможно, когда люди чувствуют опасность, они обращаются к своей культуре как к сакральному, что помогает им пережить трудности и тревогу. Это становится как бы их внутренней защитой», — полагает Виктория Галяпина.

Воспринимаемая угроза также стала одним из главных факторов в исследовании главного научного сотрудника Центра социокультурных исследований НИУ ВШЭ Александра Татарко. Он провел сравнительный анализ двух поколений русских в Эстонии и Киргизии.

«В фокусе исследования находится социальный капитал. Это достаточно важный неэкономический фактор, который способствует экономическому прогрессу и развитию, он связан и с ВВП страны, и со здоровьем населения, и с психологическим благополучием. Он позитивно влияет на все аспекты нашей жизни», — пояснил эксперт.

Фото: yeltsin.ru

В исследовании рассматривается индивидуальный социальный капитал — ресурс человека, который локализуется в его социальных связях, позволяет решать личные проблемы и получать поддержку окружающих. Социальный капитал делится на соединяющий (межгрупповой) и связывающий (межэтнический). Респондентов просили сказать, сколько их знакомых собственный этнической группы могут оказать им помощь (связывающий социальный капитал) и сколько знакомых из числа другой этнической группы (соединяющий социальный капитал).

По мнению авторов исследования, в основе социального капитала лежит идентичность, потому что она обеспечивает психологическое единство, которое выливается во взаимную поддержку.

После распада СССР социальный капитал (качество социальных связей в обществе) в советских республиках достаточно быстро упал. Эта тенденция оказалась продолжительной, с 1991-го по начало 2000-х. Потом стала наблюдаться стабилизация падения, но он так и не поднялся до уровня 1989 года (начало мониторинга). Обрушение социального капитала было характерно для всех республик бывшего Союза, кроме стран Прибалтики.

«Мы предполагаем, что кроме экономических факторов, на снижения социального капитала мог повлиять такой психологический фактор как кризис идентичности, когда большинство стало меньшинством и наоборот. Общая цементирующая советская идентичность распалась, исчезла», — пояснил Александр Татарко.

Ещё одним важным фактором является роль групповых угроз — экономических, культурных и физических — и воздвигаемые ими межэтнические границы. «Самый распространенный паттерн — снижение соединяющего социального капитала при повышении экономической угрозы. То есть идет взаимное отдаление русских от этнического большинства и наоборот, снижается взаимная поддержка», — рассказал эксперт.

Как показало исследование, воспринимаемые угрозы связаны с социальным капиталом в большей степени у старшего поколения, чем у молодежи. «Советская» идентичность не связана с социальным капиталом этнических русских в рассмотренных республиках, а у представителей этнического большинства — связана. А «европейская» идентичность, например, у разных поколений эстонцев сильно сопряжена со связывающим социальным капиталом.

Одним из важных источников поддержки сплоченности этнических русских в обеих республиках оказалась религиозная идентичность. «Гражданская идентичность русского населения постсоветских республик позитивно связана с соединяющим социальным капиталом. Таким образом, она может служить мостиком для выстраивания взаимоотношений с коренным населением республик и одним из источников накопления более дифференцированного социального капитала», — заключил Александр Татарко.

Фото: iStock